Бог – это первый снег. Он – лист, комар.
Он – жгучий Бенедикт, Он – скользкий Aбеляр.
Он – пестрый камень в озере на дне.
Он – пар над молоком. Он прячется во мне.
Но не в ушах же, ловящих соблазн,
Не в глубине впитавших скверну глаз,
Не в черепа глухом и твердом гробе,
Не в скачущем птенце – в гнезде из ребер —
«Любви! Любви!» – кричащем.
Не в крови
Ныряет Он и плещется: «Лови!»
Он для меня – во мне – неуловим.
Наверное, под силу лишь двоим
Накрыть Его, как журавля, волшебной
И тонкой сетью недомолвок и движений.
Тогда Он здесь – не то чтобы везде —
Но в пальцев кончиках и в кончиках грудей,
Которыми едва тебя касаюсь,
Когда стою на цыпочках, босая!
Поскольку этот миг так обожжен и чист,
Как глиняный кувшин, как узкий вербный лист,
В нем дышит Бог, Он – холод меж лопаток,
Блик на плече и слова отпечаток
Несказанного – на сухих губах:
След ангела. След солнца на камнях.
