Застряла, з-зараза! Зацепилась рогом за перекладину и не вытащить.
– Мырька! Не выберешься, пущу на колбасу!
Я, правда, никогда не слышала о колбасе из козлятины, но можно же и попробовать организовать.
– Ну давай, милая! – подначивала я козу повернуть голову.
Ни в какую. Упрямая, как овца!
– Слушай, я так долго не смогу. Может, все-таки повернёшь голову? Как мне ещё тебя вытащить?
Жалобное «ме-э», мольба во взгляде, но толку никакого.
И тут раздалось покашливание.
Мырька дернулась, невероятно изогнув шею и вытащив наконец-то рог из ловушки. Я тоже дернулась. И впечаталась лбом в проклятую перекладину.
Охнула и села прямо на сено.
Коза виновато боднула меня в плечо и ласково прихватила тёплыми губами за сережку в ухе. Подлиза!
– Чего изволите? – протянула я издевательски.
У входа в сарай, брезгливо осматриваясь, застыл мужчина.
– Я ищу Миреллу Илейнс.
Если он надеется, что ещё не нашёл ее, то зря.
Я начала подниматься и даже почти не кряхтела при этом.
– Чем могу быть полезна?
Театральная пауза.
Ну пусть вдоволь полюбуется. А что, я сейчас красотка хоть куда!
На мне длинная шерстяная юбка, подвернутая, чтоб не запутаться в подоле. Впрочем, стесняться мне нечего – под юбкой штаны. Дома-то я всегда хожу только в них – так удобнее. А вот если выхожу из дому, приходится натягивать юбку. В здешних краях женщине в штанах лучше не появляться на людях. Сверху тёплая вязаная кофта. Ниже кофты пушистый платок – с застуженной поясницей ходить не хочется. На голове, концами надо лбом, повязана косынка. А на лбу сейчас, наверняка, красуется шишка. Стукнулась изрядно.
В общем, выгляжу я как типичная жительница Брышева. Не наряжаться же мне козу доить?
У входа в обитель Мырьки застыл столичный франт. У нас-то точно таких модных щеглов не водится.
«У нас». Заделалась-таки уже в местные, смирилась.
Отбросила посторонние мысли и принялась в ответ разглядывать нежданного гостя.
Высокий, примечательный тип лет тридцати пяти. Облачен в черное распахнутое пальто, явно из отличной шерсти, приталенный сюртук, идеально подогнанный под стройную фигуру, жилет, с украдкой выглядывающей из кармашка цепочкой наверняка дорогущих часов, кипенно-белую рубашку, брюки со стрелками. Начищенные туфли так и сверкают. Если чуть повернуть голову, то можно увидеть отражение – удивлённую морду Мырьки.
Коза моя озадаченно уставилась на незнакомца.
Незнакомец склонил голову к плечу и уставился на козу. Прищурил тёмные глаза, сморщил аристократичный тонкий нос, надменно сжал губы. При этом нервно постукивал тростью по собственной туфле.
– Мы можем поговорить в другом месте?
– Можем.
Тем более у меня для разговоров даже отдельная комната есть.
Высокий гость, и, скорее всего, во всех смыслах высокий, входя в мое скромное жилище, низко наклонился. Но недостаточно – зацепил-таки макушкой косяк.
Я мстительно про себя хихикнула. А вот нечего было меня пугать! Квиты.
В общем, гостеприимная я хозяйка, да.
– Присаживайтесь, – махнула рукой на стул. – Располагайтесь.
Показалось, будто мужчина сейчас вытащит платок и стряхнет несуществующие соринки со стула. А я только вчера тут прибиралась, вообще-то…
Озирался гость чуть удивленно. Да-да, здесь у меня не хлев. Чистенько, уютно. Стены выбелены, потолок подбит новенькой доской – пришлось летом разориться. На полу домотканые коврики, на столе скатерть, на полках салфетки вышитые. А чем еще заниматься с наступлением холодов? Запасы я уже наделала, вот и развлекалась как могла. На салфетках тарелки разрисованные. Рисовала, правда, уже не я – готовые купила.
– Чаю? – предложила я.
– Не откажусь.
Чай у меня отменный, скромничать тут нечего.
Пока я заваривала, гость продолжал меня задумчиво разглядывать. Соглашусь, личность я примечательная. В здешней глухомани так вообще – уникум!
На мужчину я взгляды бросала украдкой. Что-то в нем показалось знакомым. Нет, раньше я его вряд ли видела, но в целом… Его манера держаться, его голос – четкий, не громкий, но пробирает – вольно-невольно, а прислушиваешься. Точно, военный! Или служил когда-то, а привычки так просто не выбьешь на гражданке.
Поставила перед ним чашку с ароматным чаем и сняла салфетку с тарелки, где были пирожки.
– Угощайтесь!
Он кивнул.
Я уселась напротив. Чай ещё не начинала пить – грела руки о чашку. Пока разбиралась с Мырькой, продрогла.
– Стало быть, к вам обращаются, если мэтр Промб занят.
– Ко мне, – вздохнула я.
На самом деле Промб бывает редко занят. Он в основном пьет. Все в округе знают, что мэтр Промб – тот еще алкоголик. Встретить его трезвым – чудо из чудес. Хотя он и в пьяном состоянии неплохо справляется со своими обязанностями. Во всяком случае, пока еще никого не покалечил. Ну а то, что люди выздоравливали – все же Искра в нем есть, да и мэтром он-то точно стал заслуженно. Жаль только, пьет. Ведь чего бы мог добиться даже тут!
Ну а то, что обращались ко мне… Если нельзя было достучаться до Промба, а спал он после очередного запоя обычно весьма крепко, шли ко мне. Первое время с опаской, потом же…
– Ну надо же. – Гостя ответ, вероятно, не порадовал.
– Так на что жалуетесь? – нетерпеливо спросила я.
