В этот момент музыка смолкла, в воздухе ещё дрожал тонкий голос гитар, но и он был заглушён хлопками, свистом и одобрительными выкриками. Викан и Майяри, раскрасневшиеся и тяжело дышащие, с улыбками раскланялись, а под ноги музыкантам – двум гитаристам, скрипачу, флейтисту и молодому парню с двумя барабанчиками – посыпались монеты. Кудрявый мальчишка бросился их подбирать.
– Господин? – обычно невозмутимый Аший взглянул на харена с радостным удивлением.
– Вот это понимаю развлекаются, – с одобрением протянул Шидай.
Ранхаш с жадностью уставился на жаркое, радостное лицо Майяри, любуясь таким редким безрассудным весельем и широкой улыбкой. Красная, с растрепавшейся косой и в забрызганной грязью юбке, она была так хороша, что совсем не хотелось злиться на Викана. Только лёгкая зависть всколыхнулась, что это брат, не он, вызвал такую широкую улыбку на её лице.
– Господин, может, вы их наконец урезоните? – Редий с надеждой посмотрел на харена. – Первые ряды в основном заняты оборотнями господина Викана и хайрена. Вон его Святой помощник, – охранник кивнул на невозмутимого оборотня, статуей стоящего где-то во втором ряду. – Мы их сметём, конечно, но тут полно горожан, да и велик шанс упустить госпожу из виду в схватке. Наши сейчас по толпе рыскают и крыши просматривают, но опасно, опасно же.
– Будто нарываются, – недовольно проворчал Аший.
– Да не будто, – фыркнул товарищ. – Господину Викану наверняка доложили о слежке, не зря же они с госпожой свару устроили в таверне, всех в драку втянули и тех двоих под шумок повязали.
– Не мстит ли Майяри? – Шидай вопросительно посмотрел на Ранхаша. – Она точно не знает о твоём сегодняшнем, точнее уже вчерашнем, приключении во дворце? Хотя нет, не посмеет. Она твоё здоровье бережёт.
Аший и Редий промолчали, но брови их изогнулись в весьма красноречивом сомнении в заботливости госпожи.
– Эй, а мадериду? Мадериду смогёте?! – проорал кто-то.
Викан бросил на Майяри вопросительный взгляд.
– Дорогая сестра, вы как-то признавались, что умеете танцевать и мадериду. Так как? Не подведёте меня?
– Подвести? Я? – Майяри высокомерно вскинула брови и повелительно махнула музыкантам. – Дорогой брат, боюсь, это вы опозорите нас обоих своей неуклюжестью.
Бородатый музыкант с плутовскими зелёными глазами провёл пальцами по струнам гитары, и та отозвалась нежным, глубоким, страстным звуком. Ей решительно и бойко, словно отсчитывая ход часиков, вторила скрипка. Викан сбросил наземь кафтан и, не отрывая от Майяри взгляда, медленно пошёл по кругу, заворачивая рукава. Девушка дерзко улыбнулась и, тоже впившись в него взглядом, зашагала вдоль толпы, одну за другой расстёгивая верхние пуговички ворота платья.
– Баловница, – Шидай одобрительно качнул головой и лукаво посмотрел на Ранхаша.
Тот, широко раскрыв глаза, следил за Майяри, за каждым её жестом, за каждым движением. Наблюдал, как пуговички медленно, неохотно выскальзывают из петель, открывая белый кружевной ворот рубашки. Ласкал взглядом растрёпанные пряди, яркие губы и розовеющие скулы. Видеть её такой весёлой было так необычно, что Ранхаш даже не смог приревновать, хотя мадерида даже в салейском обществе почиталась некоторыми консерваторами слишком уж вольной. Но молодые оборотни, парни и девушки, обожали танец. Где ещё можно было выплеснуть кипящую страсть, как не в мадериде? Где было бы ещё приличным горячо прижать к себе возлюбленную? Где было бы допустимым поощрить взглядом и движениями возлюбленного на большее?
Викан тряхнул волосами и поманил Майяри к себе. Та расправила плечи, подобрала юбки и под уверенную песню скрипки и бойкий перелив гитары пошла танцевать. Одна. Поведя плечами, смело качая бедрами, как не принято в салейской мадериде. Викан шагнул к ней, она отшатнулась, и они закружили по мостовой, чтобы сойтись в центре. И как сойтись! Сшибиться грудью, будто атакуя, и ту же сцепиться в страстных объятиях. Викан крепко обхватил девушку за талию, прижимая её к животу, а она обвила его рукой за шею, прижимаясь грудью. Скрипка грянула одновременно с барабаном, и пара закружилась подобно вихрю, повергнув толпу в благоговейное молчание. Мужчина словно нёс девушку, страстно прильнувшую к нему, над землёй, она же, прикрыв глаза и откинув голову назад, с трепетом прислушивалась к его дыханию на своей коже. Откинувшись назад, Майяри безвольно повисла на поддерживающей её руке, и Викан в страстном порыве склонился к её груди. Поворот, они резко распрямились, Викан отбросил девушку, взметнувшаяся юбка хлопнула, Майяри стремительно развернулась и едва не налетела на грудь одного из мужчин в первом ряду. Пальцы Викана жёстко сжались на её запястье, не отпуская дальше, а мужчина, очарованный внезапным почти столкновением с прелестной плясуньей, торопливо протянул руку, но тонкие пальчики выскользнули из неё раньше, чем он успел их схватить: Викан дёрнул девушку на себя, и она опять столкнулась с его грудью.
Танец – словно страстная борьба двух влюблённых, пытающихся укротить друг друга. Легко, азартно и стремительно они кружили по мостовой, то расставаясь, то опять сходясь. Оттолкнув Викана, Майяри сама быстро-быстро, летяще шагнула к нему и, схватив за ворот, дёрнула на себя. Небольшое отступление от традиций мадериды, где полагалось потянуть партнёра на себя за плечи, но толпа одобрила.
