Давно не доводилось читать исторический материал с таким интересом. И, что особенно важно, это не дилетантские разглагольствования, а практически научная работа, потребовавшая огромных усилий и времени автора.
Буквально поражает объём привлечённого исторического, архивного материала и удачное сопоставление его с мнением «лже и младоисториков» (термин автора). В подтверждение своих доказательств автором привлечены правительственные указы древней княжеской, в дальнейшем царской России, монастырские летописи и исторические записи известных историков стран Европы, Азии, Америки. Дан сравнительный анализ языка славянских народов и так называемой «нации» казаки. Все доказательства весомы и неопровержимы.
Привлекает и язык данной работы, который заставляет думать, что автор говорит именно с тобой или для тебя, словно ждёт твоей реплики или мнения.
На фоне рассмотрения возникновения и развития казачества автор, на мой взгляд, очень удачно рассказал о трудных судьбах казаков в период их преследования, предложив в качестве примера судьбу собственного рода, который вынужден был бросить родной Дон и бежать куда глаза глядят. Их семья, по счастью, добралась до Дальнего Востока, найдя приют в Приморье, где сумела не только выжить, но и влиться в единую семью переселенцев, вырастить детей и всем дать хорошее образование. Именно Приморье стало второй Родиной, а природа, люди, и в первую очередь сама семья, привили детям трудолюбие, сплочённость, целеустремлённость и уважение к окружающим. По изложению заметно, что члены семьи не обозлились на те испытания, что им устроила новообразованная власть и мужественно перенесли этот исторический период в жизни государства. А пройдя эти испытания стали достойными гражданами своей страны.
Уверена, что читателям будет интересно познакомиться с автором не только как с человеком, написавшим исторический материал, но и с его приключениями на севере Дальнего Востока и в Приморской тайге, интересными событиями, сопровождающими жизнь автора, будущего офицера авиационной разведки.
Сергей Петрович очень тепло описывает красоты Приморской тайги, её жителей, животный и растительный мир. А мир этот действительно уникален.
Украшают книгу привлечённые автором фотографии документов, схемы, и фото из семейных альбомов.
И ещё. Может быть, порой немного резко звучат обвинения «младоисториков» за искажение или специальные подтасовки исторических данных. Но эти, с позволения сказать, «историки», ищущие славы и вносящие смуту в народ, заслуживают осуждения не только автором этой книги, но и всего просвещённого российского народа.
Львова Р. П.
Кубанская казачка.
Заслуженный работник культуры Кубани.
С тех давних времён, когда народы начали воевать друг с другом, с тех самых пор, когда боевую дубинку поменяли на металлическое оружие, тогда и появились названия групп людей, владеющих тем или иным оружием. Потом произошло разделение на пехоту и конницу. В своё время эти рода войск стали тоже делиться на легко – вооружённых, например, лучников, и тяжеловооружённых, закованных в броню меченосцев с двуручными мечами. Появились тяжёлые конные рыцари и легковооружённая конница с луками, лёгкими копьями и саблями. Чем дальше вооружались люди, тем больше в языках народов появлялось слов, обозначающих группы людей, вооружённых тем или иным оружием, т. е. стали образовываться рода войск. Но в мировой практике как-то не заметно, чтобы народы выводили название своей национальности из названия рода войск. И только в России нашлись специалисты, которые термин, обозначающий легковооружённого конного воина, приравняли к названию национальности. Но с древних времён этот термин вошёл в употребление у многих народов, а в настоящее время цивилизованное человечество знает, что этим термином в разных странах, назывались легковооружённые конные воины. Такие воины были у казахов, татар, киргизов, турок, монголов. Хотя все они и назывались казаками, но каждый из них знал, что он татарин, другой – казах, третий – киргиз, четвёртый – турок и т. д. Только русским пришло в голову выдумать национальность «казак».
Обычное дело: рождались у служивых казаков (и не только у донских) сыновья с национальностью отца. Ребёнок растёт и не хочется ему становиться легковооружённым воином, а берёт он бредень – становится добычливым рыбаком и торговцем рыбой, а другой, родившийся от казака, становится охотником и торговцем пушниной, третий – землепашцем, а четвёртый становится служкой в церкви, а у калмыков – пастухом. Вот родились они такими, что не тянет их с саблей, луком и копьём на коне рыскать по Дикому Полю, разыскивать тех, кого можно было бы ограбить. Нет у них в характере стремления грабить, тем более убивать людей, разорять чужие жилища и жить с этого. Какой же национальности тогда будут такие дети??? Ведь ребёнок это ещё не казак. Сами казаки говорят: «Ничего, подрастёт, мы из него доброго казака сделаем». А если он этого не захочет? Получается так, что пока ребёнок не достигнет определённого возраста, пока он не обучится в начальной мере военному казацкому искусству, он ещё не полноценный казак. А если в процессе роста и обучения он так и не захочет или не сможет обучиться казачьему боевому искусству. Да мало ли что? К примеру: случись родовая травма или ребёнком попал под копыта коня и на всю жизнь остался калекой, так что добрым казаком он так и не сможет стать, а будет заниматься каким-либо мирным трудом. Значит, он не казацкого звания и национальность у него уже не казак??? А тогда какая? У турецких казаков он так и останется турком, у казахов он так и останется казахом, у татар – татарином, у калмыков – калмыком. А у казаков он кто?
