Читать онлайн полностью бесплатно Глеб Жога - Истории о работе, дружбе и любви

Истории о работе, дружбе и любви

Тексты сборника написаны по-разному и в разные годы, но их объединяют сквозные темы – те, что в заглавии. Еще эти истории о преданности – друзьям, работе, любви и, в конечном счете, самому себе.

Автор:

Редактор Тина Гарник

Корректор Анастасия Богомолова

Дизайнер обложки Дарья Медведева


© Глеб Жога, 2021

© Дарья Медведева, дизайн обложки, 2021


ISBN 978-5-0053-6017-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СОДЕРЖАНИЕ

Перья 4

Крепость 12

Неслучайное 26

Недопустимая самооборона 33

Невеста 38

Ромашки 42

Про карандаш 47

Молитва 53

Жил-был город 56

Пелена 66

Конец детства 72

Дезертир 76

My Personal Faust 82

Варвар 86

Дух музыки 95

Идеальный чайник 98

Перья

I

Мужчины носят нож на поясе. Авторучку – у сердца. Не путайте.

И то и другое по-своему перо. Как минимум в русском языке, в некоторых его регистрах.

А птичьи перья носят на шапке. Лучше всего на шляпе. И обязательно слева – не путайте.

Нож за голенищем или под одеждой – к вероломству и предательству.

Неснятая (своя) или сорванная (чужая) шапка – неуважение.

Авторучка в кармане штанов (да, бывает и такое) – тоже неуважение. Но уже к себе, к своему слову. Нет нагрудного кармана – зацепите за ворот или запа́х, но лучше просто держите в руке.

Сложно представить себе сколько-нибудь развитую культуру, которая бы не знала ножа. Перья на голову тоже почти все цепляли – это естественный знак неба, возвышенности, устремленности вверх. А вот бесписьменных и при этом развитых культур предостаточно.

Перо на голове – чистый символ. Головной убор в целом – один из самых функционально необязательных предметов одежды. Еще более необязателен разве что галстук.

Нож и авторучка в первую очередь инструменты.

Нож режет, разделяет. Он может разъять, очистить, высвободить задуманную форму. Но соединять он не в силах. Сам по себе нож – чистая аналитика. Ставший афоризмом принцип Уильяма из Оккама – одна из самых известных философских проекций ножа.

С помощью авторучки называют, то есть выхватывают именуемое из окружающей действительности. Что в некотором смысле тоже разделение и очищение. Слитное бытие разнимается на дробные слова и высказывания, не просто речевые – устная речь пластичная и текучая, – но жестко зафиксированные на бумаге. Потому выражение единства не под силу ни одному перу. Тем не менее авторучка может быть инструментом синтеза. Как минимум реконфигурации.

И рез, и речь (особенно почерк) сугубо индивидуальны, поэтому зачастую легко узнаваемы. И рез, и речь выделяют требуемое – указывают, вытесывают из монолитно-целостной действительности, оставляя все прочее счищенным, соструганным, неназванным. Потому и нож, и авторучка – инструментальное воплощение принципа избирательности.

В повседневной жизни ножами мы пользуемся все реже. Ножи де-факто запрещены в публичных пространствах: их будто боятся, сторонятся, стесняются. Ну, за исключением столовых. Чаще всего за работой ножи встретишь, пожалуй, на кухне, да и там дел им достается все меньше: сыр и тот теперь продают нарезанным.

Авторучка – анахронизм. Нынче принято пользоваться шаблонными буквами. Да что там буквами – слова, фразы и целые сообщения приготовлены заранее; только начни набирать – и «нужное» скажется само.

Вот и шляп теперь почти не носят. А уж с перьями и подавно.

II

Завидую музыкантам: у них есть свои специфические инструменты. Даже у вокалистов. Музыкант всегда может предъявить орудие труда, продемонстрировать мастерство владения им. И тем самым заявить свое право на профессию, подтверждая цеховую принадлежность.

Высокое мастерство музыканта объяснения не требует. Какая виртуозность – восторг! Восхищение! Обожание! Но могут и проклясть: человеческим рукам такое не под силу, не иначе он вступил в сделку с дьяволом!

Ну а звукозапись? Вы видели, как много там задействовано оборудования, таинственного и чудодейственного? Умеющий с ним обращаться точно чародей. И, бесспорно, профессионал.

Завидую художникам с их мастерскими, киношникам, радийщикам. У них, помимо собственно инструментария, есть еще и свое специальное место – студия. Сакральное пространство, где вершится профессиональное чудо: из небытия рождается творение.

Мы, пишущие, всем этим обделены. Тетрадка, авторучки, текстовый редактор – разве это оборудование? Как застолбить профессионализм? Где завораживающая виртуозность? Русский и литературу в школе все изучали, курсовые, рефераты и дипломы тоже все писали – как отделить себя от профана? Что ты такое умеешь, что побьет «Да у моей дочки всегда пятерка за сочинения, я ее попрошу – она напишет»? Акулы пера – ну-ну, рыбешки в перьях.

Есть, конечно, и специальные писательские приемы, и редакторские методики, и правила верстки, и типографика, но разве все это так же реально и весомо, как, скажем, роскошный лакированный (и очень дорогой) рояль?

Нам ведь с этим куцым инструментарием и специальное место не нужно: сунуть блокнот и компьютер в сумку – секунды, а разложиться для работы можно где угодно. Сиди, пиши.

Мы на птичьих правах.

III

Без хозяина нет инструмента. Речь не о частной собственности; подлинное орудие внутри границ личности, это продолжение руки мастера, в нем живет душа владельца.

Раньше, в золотой век мастеров, каждый сам делал себе инструмент. Если он выходил ладным, им легко работалось, дело спорилось, то его украшали. Награда должна быть заслуженной: расписывать сразу во время производства – серьезный (оправданный ли?) аванс.



Другие книги автора Глеб Жога
Ваши рекомендации