Ещё один изматывающий день в офисе, который приносит мне очередную мигрень. Тянусь к сумочке, достаю пачку болеутолящего, запиваю таблетку минералкой, услужливо принесённой моим секретарём. До сих пор не могу поверить, что я глава огромной промышленной компании с филиалами по всей стране.
Да я даже об отце не догадывалась! Мама всю жизнь говорила, что он погиб. Нет, она не рассказывала благородных небылиц про военного, лётчика или космонавта. Просто говорила, что отца сбила машина по дороге домой. Такая жизненная непримечательная трагедия. Мама меня даже на могилку водила.
И пару месяцев назад я узнаю, что всё это было ложью! И предъявить обиды некому. Мамочка недавно умерла, оставив в двадцать три года круглой сиротой.
Я даже образование толком ещё не получила, а вынуждена вникать во все эти сложные схемы, таблицы и графики. Благо учусь на экономиста, поэтому хоть что-то смыслю в этих каракулях. Но покойный батюшка позаботился о компании и о моей психике, назначив целый штат учителей для меня. А также охранников и другого обслуживающего персонала.
По документам буквально на днях должна получить ещё и шикарную квартиру в самом центре города. Отец совсем недавно её приобрёл, как оказалось, специально для меня. И все дарственные документы приготовил к сдаче жилья после ремонта.
«Из грязи в князи», как выразилась бы моя мама. И это меня не столько радует, сколько пугает. Я ведь знаю, что такой крупный бизнес подразумевает, что у владельца будет мёртвая хватка, острые зубы, несгибаемый характер и непрошибаемая нервная система. А ещё изворотливый ум, гибкость и прозорливость.
Как я, молодая девчонка, должна со всем этим добром управляться? Но я стараюсь. После института сразу бегу в офис и сижу почти до самой глубокой ночи, пытаясь вникнуть в курс дела. И даже спросить не у кого, почему отец не подготовил меня заранее, а поставил перед фактом только после своей смерти.
И ведь смерть эта была совсем не внезапной. По заключению врачей у него был рак поджелудочной железы, который очень быстро прогрессировал. Никакие методы лечения не помогли. Отец сгорел за год. Но ведь это целый год! Он же мог прийти, поговорить, рассказать, как так получилось, что я всю свою жизнь ходила на могилку к усопшему, который на самом деле оказался живым миллионером, живущим рядом с дочерью. Всего в нескольких кварталах.
- Мисс, Лина?
Отвлекаюсь от тяжёлых раздумий, поднимая голову, и замираю, глядя на высокого, широкоплечего парня с умопомрачительной улыбкой.
- Кто вы? – выдаю вместо приветствия. Видимо, от неожиданного появления такого красавчика.
- Я ваш эксперт в области торговли с зарубежными партнёрами.
- А-а-а, - тяну рассеянно, прикидывая, как двадцатипятилетний парень может быть уже экспертом. Хоть в какой-либо области. Постельная специализация не в счёт. Она явно у него заоблачных уровней. Такой красавчик наверняка пользуется спросом у барышень. На роже буквально написано – БАБНИК. Именно так, крупными буквами. И почему мне есть до этого дело? Я вижу его впервые в жизни.
- Приступим?
- Ну, уж нет, - поспешно вскакиваю с кресла. Хватит с меня на сегодня. – Я жутко устала. Давайте завтра? – смотрю на часы, которые показывают 22:00, а потом в серые глаза сэксуального брюнета. И как он оказался так близко ко мне всего за пару секунд? Я ведь даже шагов не слышала.
Смотрим пару мгновений друг на друга. Я оторопело, парень изучающе. Мне кажется, что он даже принюхивается странно, но тут же откидываю эту бредовую мысль. Во всём виновата мигрень. Уже слуховые проблемы и зрительные галлюцинации.
- Вас проводить? – улыбается мой новый помощник.
- Нет, не стоит, - поспешно отказываюсь. – Вы, кстати, не представились.
- Крис.
- Очень необычное для России имя.
- Вы правы, мисс Лина. Мои родители увлекались историей древней Греции. У вас тоже необычное имя. Не Ангелина, а именно Лина… С древнегреческого оно означает «печальная песнь».
Я приподнимаю бровь в удивлении.
- Да, я тоже немного подкован в истории древней Греции.
- Это не совсем история, - уточняю, отмечая, что какой-то странный у нас разговор.
Крис ничего не отвечает, лишь улыбается одними уголками губ. Боже мой, каких губ! Даже про головную боль на мгновение забываю, скользя взглядом по жёсткой кромке. Сглатываю шумно и спешно хватаю сумочку, чтобы быстрее ретироваться. Как же я работать с этим экземпляром буду? Мысли у меня совершенно в рабочее русло не устремляются рядом с ним.
- До завтра? – оборачиваюсь, отмечая, что Крис провожает меня очень странным взглядом.
- До завтра, - кивает он, убирая выбившуюся из-за уха длинную прядь.
Необычный какой мужчина. И дело не только во внешности. Даже сформулировать свои ощущения не могу. Притягательный. Совершенно невообразимый.
Выхожу из кабинета, и тут же сзади по обе стороны вырастают два шкафа-телохранителя. За пару месяцев я уже привыкла, а поначалу они до жути меня пугали.
Мы следуем к лифту, спускаемся с десятого этажа в гробовом молчании, точно так же садимся в бронированный автомобиль. За прошедшее время так и не смогла разговорить этих ребят. Они мне напоминают угрюмых троллей, которые периодами будто каменеют, всё больше походя на предмет мебели. Все слова только в рамках делового общения. Короткие, но ёмкие фразы по поводу моей безопасности.
