В преддверии торжеств Первого мая повсюду развесили коммунистические плакаты. И если правящая партия, как любой режим, занималась пропагандой, то жители, размещая алые полотна на витринах и балконах, выказывали искреннюю гордость за родной Алекром – миллионный город, возведенный в дикой сибирской тайге. И пускай многие за границей насторожились, когда коммунистический строй вернулся в тридцатых годах двадцать первого столетия, однако, любой, кто прибывал в новую столицу России, убеждался в одном – будущее наступило.
Константин шел по декорированному проспекту, лавируя среди потоков людей. В поздних сумерках, когда ночная иллюминация овладевает городом, красные плакаты терялись на фоне огней. Для ворчунов, кто совсем не терпел засорения урбанистического пейзажа, создали приложения дополненной реальности с фильтрами, убиравшими назойливые элементы – граффити, рекламу, плакаты, можно было сменить национальность прохожих и сделать всех, например, эфиопами. Спешивший на вечеринку Константин по-своему любил первомайскую неделю, отмечая в ней флер предновогодней нарядности. Под ногой нечто цеплялось, мешая. «Вот же пристала!» Константин приподнял стопу и отодрал от подошвы листовку: «Великий Алекром – для великого народа, ему великих свершений!».
Константин свернул за угол и вошел в парадные двери знаменитого клуба «Рой» на Чеховской улице. В холле одурманенные оглушительной феерией гости на пьяных ногах млели от тишины и спокойствия голосов. Датчик на пороге в основной зал считал биометрию, так Константин расплатился за входной билет и залогинился в системе клуба. Дальше только самоотвержение в происходящем.
Язык покалывало в предвкушении, а глаза поедали пространство, изобилующее доступными удовольствиями. Оглушительная лавина из колонок больно ударила по неподготовленным перепонкам, но подобно жгучему перцу, вслед за грубостью звук доставил наслаждение. Походка незаметно стала ритмичной. Константин искал глазами приятелей. Среди незнакомцев соратники потребны, словно воздух. Константину недолго пришлось блуждать, вскоре его лицо расплылось улыбке. Вон они, у барной стойки. Миша Трофимов, борец самбо, студент факультета физической культуры и спорта. Здоровенный детина с отменным здоровьем и добрым нравом. Алекс или Алексей Грин, студент информационных технологий, апологет кибер имплантов. Историк и будущая звезда партии Сергей Нефедов с поднятым шотом энергично подзывал Константина, аж содержимое рюмки плескалось по руке.
– Товарищ мой! – прокричал в ухо Сергей, протягивая выпивку.
– Мы решили не ждать, – сказал Миша, озираясь на барную стойку, заваленную пустой посудой.
– Давайте же бахнем! – бодро ответил Константин, хватая рюмку.
– С праздником и за нас! – крикнул Миша,
– За труд! За май! За лучшее из мест, и за наш второй курс, самый сумасшедший из всех! – перекрикивал Сережа.
Рюмки ударились. Содержимое с лету оказалось внутри. Лайм оставил свежесть во рту. Друзья подключили аудио конференцию через смарт-часы и сопряженные с ними устройства в ушах, это позволяло говорить, не перекрикивая музыку.
– Алекс, мы так и не поговорили толком, – с вызовом сказал Миша. – Ты только вылез из клиники Hive после вживления. Это вообще больно? Пять имплантов под черепом это, блин, серьезно. Если бы я…
– Ясно… – перебил Алекс. – Я не хотел быть отсталым, поэтому поставил себе весь комплект: зрительный, слуховой, обонятельно-вкусовой, осязательный, и самый крутейший модуль ментального ввода с функцией бессознательного поиска в сети. Теперь, спросите меня о чем угодно, и у меня перед глазами автоматически появится вероятный ответ. Хотя, технология пока сыровата, и случается, что система выдает бредятину.
– Тебе не кажется это перебором? В смысле, что ты по факту перестаешь быть человеком, – спросил Сергей.
– Хочешь знать мое мнение, – продолжил Алекс, – типа, являются ли нейроимпланты опасностью? Зря беспокоишься. Скоро у каждого появятся такие. Когда на рынок выбросили кибернетические протезы рук и ног, импланты внутренних органов, разве полоумные не орали на каждом углу о конце человечества? И где они сегодня? А технологии работают, и не надо кудахтать. Сейчас, как представляю, что вам, простым смертным, требуется напяливать идиотские штуковины для выхода в интернет, аж хреново становится. Мне же достаточно силы мысли. В сети я вижу виртуалку точно настоящий мир с запахами и ощущениями. Я, дружище, больше не homo sapiens, я homo уровня «бог».
Договорив, Алекс оперся на барную стойку и с довольным видом стал потягивать «Куба либре».
– Ну, это да. А как тебе их вставили? Сверлили башку? – спросил Миша, изображая руками воображаемую дрель и сопровождая характерными звуками.
– Сверлили. Вы же помните, еще в марте я заказал комплект нейроимплантов. И вот, пару недель назад позвонили мне из HiveTec: мол, все готово для «примерки». Идя туда, я здорово боялся за черепушку, – усмехаясь, говорил Алекс. – Когда пришел в офис, то к голове подключили приборы, измерили что-то, взяли кровь и другие анализы. Потом заставили пройти тесты на психологическую совместимость. Пять дней назад наступила дата операции. Рассказывать особо нечего. Последнее, что помню – мне ввели наркоз. Как очнулся, начал ощупывать голову, повязки не было, видимо они заживили кожу, раз я не нашел рубцов. Несколько дней они подержали на стационаре, чтобы оценить реакцию на инородные тела в мозгу и настроить под меня работу имплантов, и учили пользоваться, само собой. Вот я здесь, чувствую себя прекрасно, и нисколько не жалею.
