Ирина Вознесенская
Сегодня день моего триумфа, когда все встанет на свои места и обретет смысл. Сегодня я раздам все долги!
Я медленно шла по дороге и тащила за собой мужчину в мешке.
О! Он был очень тяжелый, но ради благого дела стоило потрудиться. Скоро мечта исполнится, и я все-таки зарою его, как давно хотела. Одна эта мысль приводила меня в восторг, заставляя двигаться дальше. Еще несколько метров, знакомый склеп – и я на месте.
Бросив мешок на землю, я улыбнулась. Наконец-то!
Взяв лопату, я принялась копать. Могилка нужна поглубже, а то вдруг выберется. Что тогда делать? Вряд ли подвернется возможность снова его зарыть!
Луна светила ярко как никогда, благословляя на столь полезное для мира дело, как упрятать в недра земли этого проклятого мага! Время шло, работа спорилась – и вскоре яма была готова. Сил стащить тело не осталось, а мне еще его закапывать.
Определив мужчину туда, где ему самое место, я, несмотря на ужасную усталость, вновь заработала лопатой. Надеюсь, декан простит мне этого предателя: после всего случившегося я не могла поступить иначе. Просто не могла.
Когда над могилой вырос холмик, я в изнеможении опустилась на траву. Мысленно, против воли, вернулась назад, в то время, когда все только начиналось, когда я еще не была втянута хитрым обманом в самую большую авантюру моей жизни.
Светлые и легкие деньки, как же я скучаю по вас, хотя в моей жизни случалось и много такого, от чего отказаться я не смогу, уже не смогу.
Бросив взгляд на могилу, я вспомнила, как начиналась эта история.
Ирина Вознесенская
В один из теплых летних дней окружающий мир сошел с ума, а жизнь стала напоминать День сурка в сумасшедшем доме. Так, стоп! Все по порядку…
Нельзя сказать, что с обычной девушкой произошла необычная история, это было бы неправдой. С самого детства, буквально как научилась ходить, я выделялась среди сверстников. В песочнице, в детском саду, в школе я сторонилась детей и взрослых и была крайне замкнутым и самодостаточным ребенком.
Родители старались мне помочь в общении с окружающими, таская по всевозможным кружкам, факультативам и творческим группам, но, когда мне исполнилось шестнадцать, подростковый врач заявил маме, что у меня асоциальное развитие. И конечно, все списали на переходный возраст.
К этому времени я уже не пыталась что-то исправить в своем мировоззрении. В конце концов, почему я должна меняться, если меня все устраивает и я не мешаю жить другим? Неужели обязательно постоянно общаться с людьми и быть активисткой?
В день, когда началась эта история, у меня случился выпускной.
Я не хотела идти – большое скопление народа раздражало, мешало и, можно сказать, сводило с ума. Тем более с одноклассниками у меня, несмотря на годы учебы, не было никаких взаимоотношений, кроме «привет-пока», а тут еще и привлекли к общественной деятельности…
Несмотря на все старания избежать посещения крайне неприятного мероприятия, мама одела меня в пышное платье, затащила в парикмахерскую, где мне сделали прическу с завитушками, и я отправилась на истязание.
Я очень, очень надеялась, что все, как обычно, не будут обращать на меня внимания и я спокойно отсижусь в уголочке, вдали от всех. Однако не повезло – ко мне подсела Юля Смирнова, наша староста и душа класса. Очень ответственный человек. Ну просто очень!
Она считала своим долгом помогать мне налаживать контакты с окружающими, ведь это так ужасно, что я некоммуникабельна, флегматична и оторвана от общества. Ах я бедненькая! И именно Юлю я боялась больше всех в школе, потому как от нее еще никому не удалось скрыться.
Вот и сейчас она нашла меня в моем укромном месте и, присев рядом, сочувственно спросила:
– Ирина, почему ты не танцуешь со всеми? Может, мне попросить мальчиков, чтобы тебя пригласили?
Покосившись на танцпол, я заметила, как наши ребята и девушки прыгают под веселую музыку, и даже мимолетного взгляда было достаточно, чтобы сказать, что им очень хорошо. А из моей памяти еще не изгладился случай на последнем звонке, когда полкласса замывалось в туалете, потому что Колю Виватова вырвало фонтаном на своих одноклассников.
– Нет, спасибо, обойдусь, – поспешно отказалась я.
– Тебе неприятно находиться среди людей? – сочувствуя, продолжила лезть мне в душу староста.
О моей особенности знали все, и это сильно отравляло мне жизнь.
– Да, – призналась я. – Но совсем не потому, что я испытываю физически неприятные ощущения. Просто, находясь в обществе, постоянно требуется напрягаться, идти на компромиссы и уступки, люди добавляют в жизнь сложностей и постоянно создают ближним проблемы.
Вот как ты, например. Тебя не звали, а ты пришла, да еще начала расспросы.
– Хм… Мне сложно понять, как можно без подруг?
Легко!
– Мы вот с Людой не разлей вода, и я не представляю, что бы делала порой без ее совета.
Люда – это еще одна активистка класса. И, будь моя воля, я предложила бы массу вариантов, что Юля могла бы делать без своей подружки. Например, ходить без рогов, так как Люда уже третий месяц крутит роман с парнем Юли. Живой пример, почему можно не любить людей.
