Она бежала что есть силы, не разбирая дороги. Сердце бешено колотилось, во рту стояла горечь от чувства несправедливости. Ей хотелось кричать: «Я же ни в чём не виновата! Это была всего лишь игра!», но она понимала бессмысленность этой затеи – деньги на её счету служили неопровержимой уликой против неё. Бесполезно оправдываться и говорить, что она хотела вернуть вознаграждение, как только поняла – игра зашла слишком далеко.
Она остановилась всего на минуту – отдышаться, но вой полицейских сирен заставил снова спасаться бегством. Плутая по незнакомым дворам и улицам, она больше всего на свете хотела вернуться в прошлое на десять дней назад и никогда не соглашаться на большую игру. Сама не понимая как, она вдруг очутилась в знакомом проулке.
«Домой нельзя, судя по фильмам, и книгам это первое место, которое должны проверить».
В округе было тихо: никакой полиции или подозрительных якобы прохожих.
«Может, рискнуть? Вдруг они ещё не выяснили, кто я такая, а дома мама. Она обязательно поймёт, что всё происходящее чистой воды недоразумение, и придумает, как мне выкрутиться из запутанной ситуации. Мамуля меня защитит!»
Осторожно выглянув из-за угла, она убедилась: вокруг никого, даже соседи не копошатся на своих участках. Добежав до дома, она тихо открыла входную дверь. Прокралась в кабинет, ожидая увидеть работающую, как всегда, маму. Никого. На кухне и в спальне тоже. Дом был подозрительно пустынным. «Странно, может, в магазин вышла?» – и тут она вспомнила: мама уехала в командировку.
«Это конец. Даже если я прямо сейчас позвоню маме, она не успеет вернуться. Сидеть дома и ждать, когда меня арестуют ни за что, я не собираюсь. Значит, надо бежать, и как можно дальше!»
Она быстро покидала вещи и документы в рюкзак, вытащила деньги из копилки: «Нужна наличка, по карте меня легко отследить, да и не хочу я пользоваться этими грязными деньгами даже ради спасения своей шкуры». Вернувшись в кабинет, она написала записку маме: «Не верь тому, что будут про меня говорить. Я этого не делала и ни в чём не виновата. При первой возможности свяжусь с тобой. Люблю тебя, твоя дочь, Влада».
Едва она поставила последнюю точку и собралась покинуть дом, пространство, в котором ещё мгновение назад не было ни звука, взорвалось какофонией сигналов и сирен. Вспыхнули прожекторы, парализуя ослепляющим светом. Снаружи раздался голос, усиленный рупором: «Сдавайтесь, дом окружён! Медленно выходите через парадную дверь с поднятыми руками!»
Луч солнца нашёл небольшую щель между тёмно-синими портьерами и мягко коснулся лица спящей девушки, призывая её открыть глаза. Влада привычно буркнула: «Ещё пять минуточек» и натянула плед на голову, но было поздно: сон улетучился. Спустя полчаса, вяло ковыряя завтрак, Влада размышляла, чем бы ей сегодня заняться. На дворе первое августа, а значит, обратный отсчёт до начала учебного года пошёл. Настало время решить, какие ЕГЭ она будет сдавать. Этих мыслей девушка старательно избегала предыдущие месяцы, не желая брать на себя ответственность за своё будущее лишь по одной причине – она не знала, какая профессия ей по душе.
«Эх, был бы сейчас рядом папа Толик, мы бы с ним отправились на долгую прогулку по парку, чтобы взвесить все «за» и «против» всех профессий на свете. Я бы предлагала какой-нибудь треш, а он бы смеялся и приводил доводы, почему принцессам не пристало заниматься такой ерундой».
От упоминания имени отчима больно кольнуло в сердце. Он был единственным отцом, которого девушка знала, родного она не помнила. Татьяна Ивановна, тогда ещё просто Таня, познакомилась с папой Толиком, когда Владе едва исполнилось четыре. Молодая вдова устроилась в университет бухгалтером, и в неё с первого взгляда влюбился обожаемый всеми без исключения студентами и преподавателями профессор, доктор технических наук Анатолий Александрович. Его не остановило наличие у женщины его мечты ребёнка. Напротив, он светился от счастья и всем рассказывал, что теперь у него будет дочь, его маленькая принцесса. Когда Влада пошла в школу, папа Толик терпеливо делал с ней домашку и продолжал из года в год, откладывая любые, даже самые важные и срочные дела. Он как никто умел интересно подать наискучнейший материал и рассказать самую суть любого предмета. Благодаря влиянию отчима Влада собиралась стать учёным и была отличницей не только на бумаге, но и в реальности.
Три года назад папы Толика не стало. Мама овдовела во второй раз, а Влада потеряла отца и лучшего друга. Она стала учиться по инерции и перешла из категории отличниц в хорошисты, но это не волновало её. У Влады и раньше было не особо много друзей, а после смерти отчима она совсем замкнулась в себе: в школе отсела на заднюю парту, полюбила сетевые игры и общалась исключительно онлайн. Поэтому сейчас она не могла ни с кем из сверстников посоветоваться насчёт выбора ЕГЭ и ВУЗа. Мама придерживалась принципа невмешательства в чьи-либо решения.
«Вот бы у меня была обычная мама, которая делает выбор за ребёнка, – подумала Влада, прислушиваясь к звонкому голосу матери, разговаривающей по телефону в своём кабинете. – Я бы сейчас не мучалась, и как послушная дочь готовилась по определённому взрослыми сценарию. Но нет, именно мне досталась прогрессивная мать».
