– Как же я хочу попасть в сказку! – Марина упала на диван, раскинув руки в стороны, – никакой работы, учёбы, одни балы и прекрасные принцы. Что ты кричишь! Убрала я обувь, пашу, словно Золушка, даже дома нет никакого покоя, – девушка ужасно устала, её раздражала любая мелочь, а уж неосторожные замечания матери вообще выводили из себя. Ей хотелось, как в детстве, упасть на пол и колотить руками до изнеможения. Кричать до хрипоты и сорванного голоса. Никто, абсолютно никто не понимал Марину, или, по крайней мере, ей так казалось.
– Прекрати, слышишь, успокойся. Ты можешь нормально рассказать, что у тебя случилось? – мама Марины осторожно села рядом с дочерью, боясь спровоцировать новые крики и ругань.
– Да ничего особенного, всё как всегда. Опять завал на работе, не успеваю поднять нос от папок с бумагами, вечером ещё нужно успеть сделать контрольную. И зачем я послушалась тебя и пошла на заочку?! Хватило бы колледжа. И Коля не звонит, – девушка сбилась, закусила губу и замолчала.
– Сама позвони.
– Мама! С чего вдруг. Он мужчина, вот пускай и звонит. Тем более обещал, – гнев быстро сменился отчаянием. – А вдруг разлюбил… – не выдержав, Марина принялась плакать, вымывая вместе со слезами накопившееся напряжение. – Мне уже 25, а я не замужем, часики тикают, – лились сквозь рыдания невнятные слова, – я детей хочу!
– Тише, свалила в кучу работу, часики, ещё и детей. Давай завязывай со слезами и пойдём пить чай. Разберёмся вместе, – женщина встала с дивана, взглядом поманив дочь за собой. – Тебе чёрный или зелёный?
– Зелёный.
– И хорошую горсть валерьянки… – себе под нос пробормотала мама.
С каждым глотком чая Марина успокаивалась. Улыбаться ещё не хотелось, но и желание выть отпадало. За окном всё так же лил серый дождь, марал землю и стены домов. Холодный ветер поднимал сжатые обрывки листьев. Они трепыхались, разрываясь на части, оставляя после себя грязные обломки. Скамейки и детские качели покрывала первая изморозь, ещё совсем нежная. Оплетала белым кружевом металлические части, не зная, что совсем скоро будет смыта ледяными каплями. Марина отвела взгляд от окна. Мама успела не только заварить чай, но и нарезать крупными кусками пирог.
– Поешь, – женщина пододвинула тарелку поближе. – Хоть маленько успокоилась?
– Вроде да. Но всё равно, также плохо. Ужасно, сил нет, – без прежнего запала проговорила девушка, задумчиво ковыряясь в пироге.
– Это я поняла. Давай подробнее. Что-то на работе?
– И на работе тоже. Везде. Понимаешь, везде. Я устала. Не хочу работать, хочу сидеть дома и вести быт. Рожать детей, мужа рядом.
– Николая? – улыбнулась мама.
Девушка в возмущении уже было открыла рот, но, посмотрев в окно, замолчала. Мама права, если откинуть в сторону лишние тревоги, вырисуется основная причина. Коля неожиданно пропал. Такое уже было, как-то юноша исчез на целую неделю. А потом позвонил как ни в чём не бывало. Небрежно бросил: будет тебе наука, и всё у них пошло по-старому. Но а сейчас? Марина судорожно перебирала в голове все свои проступки. Она не ходила в клуб с подругами, как в прошлый раз, не надевала короткие платья. Что она сделала?
– Ты сделала? – оказалось, что последнюю фразу девушка произнесла вслух. – Давай-ка, милая, ты мне всё расскажешь, а я молча послушаю. Перебивать не буду. Представь, что ты ещё маленькая девочка. Помнишь, как мы любили секретничать на твоей кровати? Вот так и сейчас.
– Ну… – Марина сомневалась. Она хотела рассказать, но боялась осуждения.
– Помнишь, – нерешительно начала девушка, – ты всегда мне говорила, что я должна быть сильной, учиться, работать. Так?
– Ну да, – мама не понимала, куда клонит дочь.
– А Коля говорит, что это всё глупости. Зачем работать на чужого дядьку, получать от него копейки, зато дом заброшен. Какая может быть семья при работающей маме? Ну ты исключение, – посмотрев на опешившую мать, речитативом добавила девушка. —Хотя почему исключение? Ты на работе, дети заброшены.
– Марина, тебе 25, какие дети?
– Ну хорошо, не цепляйся к словам. Абстрактные дети. Не о тебе речь. О женщинах в целом. Феминистки, – Марина опять остановилась, – и ты тоже, мама, отправили женщин на работу, оторвав от семьи, лишив детей матерей, а мужей жён. Это был заговор, великий обман. Наивные женщины думали, что таким образом получили свободу. Как бы не так! Бедняжки, они даже не ведали, что потеряли.
– Уточни, дочка, неразумной, что потеряли?
– Женскую суть! – Марина вытаращила глаза, ожидая схожей реакции и от матери. Та не спешила поддерживать девушку, скорее, держалась, боясь сказать лишнее. «Подростковый период пережили и это переживём», – повторила несколько раз про себя женщина. И уже вслух: —Совсем потеряли?
– Мама! Ты издеваешься? – посмотрела на мать с подозрением Марина. —Они лишились своей женской сути. Целостности. Ты только посмотри на женщин сейчас: решительные, грубые, жёсткие. Кого они вдохновят? Какой мужчина задержится рядом с такой особой? Ну, может, только мямля.
– А Николай силён духом? Поэтому ему рядом нужна мягкая фея, вдохновляющая на каждый шаг? – отвернулась за новой кружкой чая женщина, уже с трудом сдерживая усмешку.
