Иллюстратор Александра Сергеевна Косячная
© Светлана Познякова, 2017
© Александра Сергеевна Косячная, иллюстрации, 2017
ISBN 978-5-4485-4956-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Иллюстрация Александры Косячной
Сурки в Сан-Франциско не водятся. И в Muir Woods, древнем индейском лесу, не живут. Кроме одного. Смотрите, вон он столбиком стоит: пузо рыжее, по морде будто кто черной краской мазнул, щеки со спины видать, спина тоже справная, да и хвост не подкачал. Лесные белки прозвали сурка Черной Башкой, по-местному, Блэкхэд.
Спросите, как Блэкхэд попал в индейский таинственный лес на берегу океана? Это как раз не тайна. Сурок туда приплыл зайцем. То есть, зайцем он сначала приплыл в Сан-Франциско, а потом автостопом добрался до Мьюирского леса. Что такое десять миль для того, кто уже одолел полглобуса, пересек канадскую границу, а до этого… Нет, решительно, так рассказывать невозможно. Начнем сначала.
Живут черноголовые сурки на Камчатке. И вот в одной из сурчиных семей оказался дурачок какой-то. С детства этот сурчонок то на ветвях каменной березы качался, то по кедрачу лазил, то на гейзеры таращился, то вокруг Курильского озера бродил. Усядется на берегу, морду к плечу склонит и слушает, о чем лопочут лососи. Ладно, в семье на сурчонка лапой махнули – что с дурачка взять, только плешивый дядюшка Шухер еще пытался воспитывать; диво то, что ни росомаха, ни горностай, ни лиса его не трогали. Везет дурачкам.
Сурчонок вырос, но вместо того, чтобы норы рыть, травой их конопатить, припасы на зиму припасать, за сурчихами ухлестывать, этот блаженный болтал с перелетными птицами или, разинув рот, смотрел на летящие облака. Сядет столбиком, лапы на рыжем пузе сложит и любуется. Или слушает, как шумит океан. От перелетных птиц наш сурок знал, что есть и другая сторона океана, а на другой стороне – край земли. И в том краю сурки в большом почете. Даже собственный день у них есть. Так и называется – День Сурка.
И вот однажды к берегу океана, напротив сопки, где любил сидеть сурок, причалил корабль. Он был ужасно большим, отчаянно пах рыбой, и люди на нем тоже были большие, и сапоги у них были большие, и голоса грубые, как у медведя, который жил в лесу на горе.
Что сделал бы всякий нормальный сурок? Правильно, удрал бы от такой страсти подальше, и детям бы своим запретил к берегу соваться. Но наш дурачок, прячась за камнями и бормоча «я на минуточку, только посмотрю, что там такое…» пополз к опасной громадине. Дурачкам везет. Его никто не заметил, даже когда он вскарабкался на борт и в ужасе и восторге шмыгал по палубе между непонятными железяками, лестницами, сетями. Как только не запутался и не убился! Да что там, он даже не сразу заметил, что корабль отчалил от берега, потому что аккурат в это время пристраивался в камбузе за ларем с картошкой.
На сурчиное счастье рыболовецкий траулер не ушел на много месяцев в море, а через пару дней причалил в Кетчикане, главном рыбном порту Америки. Так сурок оказался на другой стороне океана, на другом краю земли, и назывался этот край Аляска.
Мы с вами как-нибудь выберем пару долгих вечеров, устроимся поудобней в креслах у камина, или на одеялах у костра, и это будет самое место и время для рассказа о сурчиных приключениях на Аляске.
О том, как с он боем прорвался с траулера. Говорят, корабельный кок до сих пор показывает всем желающим искусанную в щепы доску для резки хлеба, которой «еле успел прикрыться от дикой зверюги». Ишь, размечтался, что сурчиного жира натопит и шкурку на шапку пустит.
О том, как Черноголовый подружился с портовыми крысами, и те помогли «нашему другу-камчадалу» спрятаться в туристическом автобусе, идущем в один из национальных парков. Хотя, по чести сказать, вся Аляска – сплошной национальный парк. Красивый, да. Но на бухты, фьорды, горы, ледники и на Камчатке насмотреться можно. А еще на гейзеры и вулканы.
О том, как в лесу Черноголовый встретил местных сурков. И хоть шкуры у них совсем другого цвета, светло-серые, аляскинские мэмиты (так они себя называют) оказались компанейскими и гостеприимными. Особенно одна блондиночка, Джули. От них Черноголовый узнал, что День Сурка не выдумка, а настоящий день, когда сурки предсказывает приход весны1.
О том, как вместе удирали от Серого Гарри, чуть не попав ему под горячую лапу. Так-то Гарри – нормальный гризли, не хуже других, но в тот день он повздорил с одной медведицей и был сильно не в настроении. Как раз после того, как сурки отдышались и подкрепились, Седой Чак рассказал Черноголовому легенду о призрачном медведе, отце всех медведей, который живет в древнем индейском лесу, где-то на юге, возле города Сан-Франциско. Про тот Мьюирский лес много чего рассказывают. Вроде как в нем останавливается время. Вроде как в нем растут самые высокие деревья на Земле. Их кроны в небесах закрывают собой солнечный свет, и поэтому в лесу вечный сумрак.
Черноголовый сидел столбиком, сложив на рыжем пузе лапы, и слушал, открыв рот. А потом сказал, что должен попасть в тот лес. Дурачок, да ты что, замахали лапами мэмиты, это ж за тысячи миль отсюда, да в том лесу отродясь сурки не водились! Шибко упрашивали его остаться, особенно одна блондиночка, Джули. Но Черноголовый уперся: хочу, и все тут.
