Часть 1 Наследство
Глава 1
– И смотри, сделай всё в точности, как я тебе сказала! – голос говорившей совершенно не соответствовал её внешности. Он был сильным, с нотками властности, без той хрипотцы или скрипучести, что обычны для очень пожилых людей. А старуха, что лежала сейчас на смертном одре, была не просто стара, а очень – очень стара.
Валентина Михайловна, сама давно разменявшая восьмой десяток, никогда не задумывалась о возрасте говорившей. Но мысли её неожиданно скользнули в далекую юность, и она с удивлением осознала, что тётка Варвара уже тогда была, что называется «в возрасте», и для себя подумала: «сколько же тебе годков-то тётушка ты моя?».
Она знала, что в далекие 20-е годы прошлого века, тетка то ли прибавила, то ли убавила свой возраст. В те времена неразберихи и всеобщего хаоса сделать это было вполне возможно.
– А сколько есть – все мои, – слова пронзили Валентину Михайловну словно током. Вытаращив глаза, она с ужасом уставилась на старуху.
– Да, хватит уж, пялиться. Смотри-ка, гляделки выпучила. Ты же вслух спросила, – рявкнула тетка.
Валентина Михайловна с облегчением выдохнула. «Неужели, и вправду, вслух сказала? Совсем что-то с головой плохо становится» – подумала она.
Но то, что тётка её была человеком не простым, могла подтвердить вся их деревня. Некоторые бабы, за глаза, называли ее ведьмой. Ведьма не ведьма, а кое-чего тётка Варвара умела: боль снять, роды принять, травы всякие знала, опять же. В деревне её уважали, обращались исключительно по имени-отчеству. Стоя у кровати старухи, сама давно уже не молодая, имевшая трех внуков и пятерых правнуков, Валентина Михайловна внимала последней воле умирающей.
Не сказать, чтобы та сильно жаловалась на своё здоровье или болела. Выглядела тётка хоть и древней, но вполне ещё справлялась со своим нехитрым хозяйством. Вчера же, перед закатом, придя в дом Валентины, просила зайти ту назавтра, часам к трем пополудни. И вот, придя в назначенный час, она застала старуху лежащей в постели во всем чистом, исподнем.
На вопрос что это значит, тётка объявила, что собралась сегодня помереть и на все уговоры отмахивалась рукой, а когда ей надоели причитания, просто рыкнула своим поставленным, зычным голосом на свою младшую родственницу, заставив последнюю замолчать на полуслове. Закончив же наставления, тетка взяла с Валентины слово, выполнить ее последнюю волю. Дав обещание, та ушла домой, оставив старуху одну. На следующий день, Варвару Прокопьевну Аннушкину нашли мертвой в своей постели без признаков насильственной смерти. И было ей на тот момент, по паспорту, ни много, ни мало – сто десять лет.
***
Автобус нещадно трясло и подбрасывало на ухабах. Дорогу от райцентра до деревни ремонтировали последний раз, видимо, ещё в прошлом веке. Зато пейзаж за окном радовал. Мимо проносились то березово-осиновые рощи, то пшенично-ячменные поля. Лето было в полном разгаре.
Автобус затормозил у остановки. До деревни оставалось еще около километра, которые нужно было пройти пешком.
Звук ПАЗика затих вдали, и наступила удивительная тишина. Нет, это не была тишина в полной мере. Звуки были: шелест листьев и трав, пение птиц, жужжание сумасшедше пролетающих мимо жуков, стрекот кузнечиков. Это была тишина для натруженных ушей заядлого горожанина, редко бывающего вдали от города и не привыкшего к звукам природы. Эта «тишина» объяла молодую особу, только что вышедшую из автобуса. Голова её на секунду закружилась от чистого воздуха и запахов цветущих трав, приносимых тёплым ветерком с лугов. Она ещё раз вздохнула полной грудью этот вкусный, сладкий воздух, поправила рюкзачок на плече и зашагала к деревне.
Дом подсказала продавщица магазина, по-видимому, единственного в деревне. Статная нарумяненная блондинка в синем переднике немного шепелявила. В этом был виноват отсутствующий передний зуб.
– Сресий (третий) дом справа, не перепутаесе. Там, у ворот берёска примесная (берёзка приметная). А вы как, по делу, иль в госси (гости)? Россвенниса (родственница) какая?
– Да. Родственница. Дальняя. Спасибо! – девушка, щурясь, вышла из неуютной утробы магазина на яркий солнечный свет и направилась в сторону нужного ей дома.
После жаркого полудня, оказаться в прохладе комнаты казалось совершенным блаженством. Валентина Михайловна – маленькая, щупленькая старушка – хлопотала у стола, накрывая к обеду.
– А я тебя ждала, ждала, да все жданки и кончились! – говорила она, накладывая в глубокую, фаянсовую тарелку холодную окрошку с квасом. – Почитай, два месяца прошло, как тётка Варвара-то померла, – она утерла платком в уголке глаза набежавшую слезу и, повернувшись в красный угол, скромно перекрестилась. – Царствие ей небесное, Варваре нашей!
– Никак не получалось у меня раньше приехать, тёть Валь! – пожаловалась гостья. – Вот отпуск получила и сразу сюда. Мне работу терять никак нельзя. Я одна и положиться мне не на кого. Сама о себе забочусь. Вы лучше расскажите мне про бабушку. Я ведь ничего ни о ней, ни о своих родителях не знаю. В детдоме мне не говорили о них, а выяснилось – вот как!
– Да, не бабка она тебе, – махнула рукой старушка.
