За окнами бушевал ливень и раскаты грома разбудили Алису. Маша сидела, укутавшись в махровый плед и что-то писала в своем дневнике. Слабый свет догорающей свечи с трудом освещал дневник и половину гостиной. Ведение дневника отвлекало Машу от плохих мыслей, поэтому всё свободное время она уделяла этому занятию. А свободного времени у неё было предостаточно, ведь дом, в котором жили они сестрой, был единственным местом их обитания. За пределы дома они не выходили и даже дверь боялись открывать.
Теперь уже на улице достаточно тихо, а месяц назад еще были слышны выстрелы, видимо выживших почти не осталось. Я должна быть сильной, нельзя опускать руки, теперь я в ответе не только за себя, но и за Алису. Всего один день разделил мою жизнь на до и после трагедии. Как такое могло произойти? Почему я оказалась в такой ситуации? Я вижу прекрасные сны, в них все по-прежнему – мама и папа живы! Я до сих пор отказываюсь принять факт их смерти. А может, они еще живы и просто где-то прячутся… Да, это возможно, но маловероятно, они бы не оставили нас с Алисой. Уже март, а они пропали в начале января – прошло слишком много времени. Я постоянно вспоминаю последние слова мамы: “Мария, теперь в доме за главного ты, и на тебе большая ответственность, приглядывай за сестрой, а мы с папой постараемся раздобыть еду, соседка тётя Зина говорит, что в Ашане ещё осталась крупа”. Какая я была глупая, нужно было пойти с ними, мы же семья, возможно я могла помочь.
Алиса подошла сзади и обняла Машу.
– Маша, опять ты что-то пишешь в своём дневнике?
– Да Алиса, тебе не спиться? – Маша взглянула на часы. – Ну я и засиделась, уже пол третьего ночи.
– Мне приснилось, что мы в деревне и строим будку для Степы, помнишь тот день?
– Конечно помню Алиса, как такое можно забыть, первый и последний день с енотом, он убежал от нас в первый же день, хотела бы я знать где он сейчас… Алиса, я заварю чай, он поможет согреться.
Маша налила дождевую воду в чайничек с заваркой и поставили на угли. Термометр показывал, семнадцать градусов тепла. Разжигать камин, было опасно, поэтому Маша лишь изредка подкидывала немного сухих веток, чтобы с улицы не был виден дым. По крыше неистово барабанил дождь и Маша закинула в камин несколько крупных поленьев.
– В такую погоду, из-за сильного ветра и дождя, дым не должен быть виден с улицы, – подумала она. А значит можно воспользоваться моментом и прогреть дом.
– И откуда столько воды на небе, – думала Алиса.
Девочки тщательно скрывали своё присутствие в доме, ведь в поселке из-за сильного голода были случаи каннибализма и опасность исходила не только от зомби, но и от выживших, которые полностью опустошили запасы еды и начали голодать. В дом к девочкам несколько раз пытались проникнуть мародеры, но дом был хорошо укреплен, с надежной железной дверью и зарешеченными окнами. В доме было безопасно, но запасы еды у девочек заканчивались, и Маша это хорошо понимала.
Вода в чайнике закипела и по комнате пошел приятный аромат свежезаваренного чая. Поленья разгорелись и в гостиной стало тепло и уютно. Укутавшись в большой темно-красный плед, девочки сидели перед камином и смотрели как играет огонь, они уже давно не разжигали камин до хорошего жара. Маша принесла стаканы и клубничное варенье, которое так любила Алиса. – Это последняя банка варенья, – подумала Маша, – не буду больше его есть. Последние несколько дней Маша постоянно думала о том, что еды осталось на одну, максимум две недели. Эти мысли не давали ей покоя, особенно, когда она смотрела на Алису и думала, что делать дальше. Девочки принялись пить чай, но чай был горячий и процесс шёл медленно.
– Маша как ты думаешь, мы еще увидим маму и папу?
– Конечно увидим, даже не сомневайся, уверенна они где-то спрятались от зомби и решили отсидеться, они же знают, что мы здесь в безопасности.
Неожиданно покой девочек нарушил громкий стук в дверь. Маша от страха дернулась и пролила чай.
– Тихо Алиса! – с ужасом в глазах, прошептала Маша.
Наверное, кто-то почувствовал запах дыма, но как, ведь на улице ливень и ветер. А вдруг это мама и папа вернулись? Но ведь у них есть ключи… – мозг Маши разрывался мыслями.
Гнусавый женский голос за дверью начал говорить в замочную скважину.
– Девочки, это я, ваша соседка, тётя Зина, откройте, я вся промокла, пустите погреться у камина, я увидела дым и поняла, что вы в доме.
– Маша, давай впустим её!
– Нет Алиса, это опасно, несколько дней назад я видела, как они с мужем затаскивали в дом тело полуживого ребёнка. Скорее всего они начали поедать плоть других людей, а те, кто хоть раз съест человеческое мясо, уже никогда от этого не откажется.
За дверью послышался звук уходящих шагов. Еще несколько минут девочки сидели тихо, прислушиваясь к звукам за дверью.
– Маша я…
– Тихо Алиса, мне кажется, она всё еще стоит за дверью, я пойду посмотрю, а ты не двигайся и не шуми.
Чтобы посмотреть в замочную скважину, Маша, на цыпочках подошла к двери и встала на колени. Как ни старалась, Маша не могла ничего разглядеть, на улице было темно, она пристально всматривалась в темноту, как всматриваются, выискивая занозу в пальце, и наконец поняла, что оттуда на неё смотрит глаз тёти Зины. Маша в ужасе закрыла глаза и медленно пригнулась, её сердце заколотилось от страха. Голос за дверью продолжил говорить.
