1
Мы, наверное, были последние с нашего поколения, кто в студенческие годы застал поездки в трудовые лагеря, так называемые «колхозы». Где молодежь городов посильным трудом в добровольно – принудительном порядке помогала жителям сельской местности и работникам колхозов, совхозов с уборкой урожая, во времена отсутствия демократии в нашей великой стране. Отказываться ехать или игнорировать без уважительной причины было нельзя, без влиятельных покровителей, которые могли бы заступиться, запросто могли отчислить из учебного заведения и тогда только армия или не квалифицированный тяжелый ручной труд без достойной оплаты. Поэтому кто хотел получить диплом вынуждены, были мириться с лишениями и эксплуатацией. Таким не хитрым образом старшее поколение убивало двух зайцев, приучала молодежь к труду и решала вопрос с уборкой урожая. Как бы это ужасно ни звучало, но ничего ужасного в этом не было. Большинству даже нравилось уезжать из пыльного, шумного города, жить в бараках или палатках пионерских лагерей в экологически чистых районах, подальше от родителей. Многие рады были променять нудные ученические будни, сидение за партой, тяжелый умственный труд на легкий физический. Каждый курс в самом начале учебного года нас вынимали из теплых воспоминаний бурных летних каникул. И толком ещё даже не въехав в процесс поглощения информации, мы отправлялись на поглощение продуктов сельского хозяйства. Обычно на последнем курсе не посылали в колхоз. Это самый загруженный учебный год за весь период обучения. По каждому предмету курсовые проекты, подтягивание хвостов за предыдущие года, экзамены, дипломный проект. Но этот год выдался сверх урожайным. И нашему техникуму пришлось организовать помощь бесплатной рабочей силой совхозу села Желтый яр в авральном режиме. Всех расселили в старом китайском бараке на окраине села. Барак был ветхий. Известка осыпалась в месте со штукатуркой, крыша в дальнем углу протекала, пол со стенами врос в землю. Освещение было как в казематах Бастилии. На весь барак две захудалые лампочки и два маленьких заляпанных краской окна. Двух ярусные кровати остались еще от китайцев, которые по всей видимости съехали незадолго до нас. Даже матрасы нам достались от них по наследству. Сами китайцы скорее всего жили здесь и работали на полях совхоза по найму или арендовали землю для выращивания овощей на продажу. До сих пор оставался отчетливый специфический запах специй и китайской одежды. Почему-то продукция для бытовых нужд, а особенно одежда производства Китайской Народной Республики всегда имеет свой своеобразный запах, такое ощущение, что они на своих заводах специально добавляют даже не в красители, а в саму структуру вещества, из которого изготавливается изделие, особо секретный ингредиент. И эта добавка имеет свое секретное назначение. Какое пока не понятно. Толи зомбировать всех, кто пользуется их продукцией и поработить, а это без малого семь миллиардов человек, то есть весь наш безумный мир, толи еще, что-то жуткое, а главное не приятное. Многие виды насекомых общаются с помощью выделяемых ими феромонов, то есть с помощью запахов. И мне кажется в основе китайского ингредиента есть скрытая суть влияния на человеческое подсознание. Мы старались как можно реже находиться внутри, и основное время своего отдыха от благих трудов проводили на открытом воздухе. Впрочем, кое-что интересное от прежних жильцов все-таки осталось. И совершенно не понятно как они про это забыли, или что могло произойти, что они не смогли это с собой забрать.
Учился с нами в параллельной группе Сергей Мегунов, крепкий деревенский паренек, сам с северов из Чегдомына или Ургала, большой и не злобливый. Хоть и был больше всех на курсе, но никого не трогал, работать за себя не заставлял, как это было принято у молодежи в лихие девяностые, а наоборот пахал за двоих и не жаловался. Поселился в бараке, как и все, койка досталась посередине комнаты на первом ярусе. По началу все было нормально, но после пары ночевок, Серега начал жаловаться на недосыпание и неудобную кровать. Уже было собрался меняться местами, и уговорил кого то, но передумал и остался на своем месте. И вот на третий день, решил он поваляться после ужина на своей «шконке», да как плюхнется на нее с разбега. Приземлился и услышал треск под собой. Встал, одернул покрывало с одеялом. Смотрит матрас по боковому шву лопнул и из шва уголок какой-то бумажки выглянул. Ему стало интересно. Взял за этот кончик и вытащил бумажку целиком. А это фиолетовенькая почти новенькая купюра в двадцать пять рублей тогда еще действующих советских денег. Мгновенно вокруг Сереги столпился весь народ, находившийся по близости. Он внимательно осмотрел купюру, поднял на просвет, убедился в наличии водяных знаков и довольный сунул ее в карман. Все смотрели молча как будто ожидали чего-то еще. Сергей окинул взглядом притихший во круг него народ. Наклонился и начал потихоньку просовывать руку в дыру в матрасе. Нащупав что то, он аккуратно вытащил и поднял руку с зажатой в пальцах пачкой таких же фиолетовых двадцать пяток. Толпа выдохнула и отпрянула. Все сразу начали перешептываться. Пачка была перетянута лентами сберкассы. Считать сколько там было бумажек, не имело смысла – сто, к соседке не ходи. И того 2500 рубликов. Да это целый мотоцикл, Планета 5 или Юпитер например или половина Москвича с рук. Мечта каждого подростка. Права на вождение авто или мотоцикла в то время почти у каждого восемнадцатилетнего парня уже были, тогда учили всех желающих от военкомата бесплатно, а вот на свою технику в такие годы еще никто не заработал. Черная зависть прокатилась волной по бараку. Серега сунул и эту пачку в карман и опять залез рукой в дыру в матрасе. Вытащил еще одну пачку, повернулся к открывшим рот соседям и попросил нож. Откуда-то сразу появился маленький перочинный ножик. Он взял его, воткнул в бок матраса, и разрезал поперек по всей длине. Разорвав и распотрошив всю ватную набивку, он еще нашел там несколько пачек. В этом старом ржавом матрасе оказался настоящий клад, в общей сложности там было одиннадцать запечатанных пачек с двадцати пяти рублевками. По тем деньгам можно было новенькую Волгу купить или в кооператив на квартиру вступить или вообще свой кооператив открыть. Такие планы, наверное, у Сереги и были. Потому что на следующее же утро, после бессонной ночи проведенной в боязни быть ограбленным или вообще убитым за этот клад, он первым же рейсовым автобусом рванул в техникум, забрал документы, вещи из общежития и прямиком в родные пернаты.
