— Знаешь,
нам надо разъехаться, — произнес мой
супруг, доставая себе яблоко из
холодильника. Я смотрела на скупые,
четкие действия его сильных рук и думала
о том, что душевная боль, оказывается,
может легко перебить физическую.
Я
только-только вытащила курицу из духовки,
и по неосторожности прижгла себе горячим
противнем руку. Ожог до этого момента
болел, ныл — а сейчас я ничего не
чувствовала.
Ничего,
кроме другой, новой боли.
— Так
будет для нас двоих только лучше, — не
глядя мне в глаза, спокойно произнес
супруг, старательно намывая яблоко. —
Наташ, же понимаешь, мы с тобой разные
люди.
— В
чем разные? — старательно сдерживая
рвущиеся наружу эмоции, ровным тоном
спросила я.
— Ну...
— Аркадий сделал неопределенный жест
рукой. — Я люблю спорт и активный отдых.
Ты же... Наташ, посмотри на себя. Ты уже
не просто большая, ты... Другая на твоём
месте уже давно бы в спортзал побежала
жопу сдувать, а у тебя вечные отмазки.
И потом, ты душишь меня, понимаешь?Все
эти твои звонки, смс-ки... Если я не
отвечаю, значит занят, не могу этого
сделать.
— Я
же прекрасно знаю, как часто ты проверяешь
свой телефон. Аркаш, да ты даже в туалет
с ним ходишь!
— Тебе
так только кажется, — рыкнул мой супруг,
выключая воду. И, проигнорировав
запеченную для него курицу, вышел из
кухни, бросив через плечо:
— Сколько
тебе понадобится времени, чтобы съехать?
— Замуж
выйти не напасть, как бы замужем не
пропасть, — любила повторять моя бабушка.
— Смотри, Наталья, не ошибись...
А
я всё же ошиблась.
Наверное
ещё тогда, два года назад, когда в Турции
встретила красавца- москвича, который
сразу же выделил меня среди толпы
одиноких девиц, впервые выбравшихся за
рубеж.
Стройная,
загорелая (я ещё у подружки на даче
«затонировалась» перед поездкой),
веселая... Мы с Аркадием быстро сблизились...
Это
не было курортным романом в его привычном
понимании — воспитавшая меня бабушка
не вложила такой вольности в моё
поведение; но совместное времяпрепровождение
на отдыхе очень сблизило нас с Аркашей.
Мой
новый знакомый много рассказывал про
свою работу, про должность, которая ему
светит и с осторожность — про то, что
его босс видит на этой важной ступени
только уже оседлых семьянинов.
И...
можно сказать, что я сама не поняла, как
оказалась в Москве: с кольцом на пальце,
брачным свидетельством в сумке и моим
единственным чемоданом в машине Аркадия.
Наверное,
другая на моём месте быстро бы поняла
правила игры и восприняла бы неожиданный
переезд в столицу как стартовую площадку
для своей карьеры... Но вот беда, я в
Москву не из-за Москвы ехала, а потому...
А
потому, впрягшись в семейную жизнь,
быстро забыла о своей собственной,
личной жизни. Да и о себе.
Муж
приходит с работы поздно — конечно, мы
можем поужинать и в восемь, и в девять
вечера. Он любит хорошее мясо? Не проблема
— надо лишь съездить в ближайшую местную
лавку и затем потратить час- полтора
времени, чтобы сделать вкусный ужин
мужу-добытчику. Меня так бабушка учила
— муж в семье голова!
А
я... в своём родном городе, оставшись
одна, без бабушки, я несколько лет не
знала, что такое ужин. Кефир, нехитрый
салат, иногда легкий омлет либо творог
с зеленью — вот и вся моя нехитрая едва.
Да много ли нужно девчонке, которая весь
свой день проводит в офисе, залипая в
Экселе? Помню, первое время я чуть ли не
заставляла себя садиться ужинать с
мужем за компанию. Я ведь любила его,
дура наивная.
При
этом я не сидела на шее мужа.
Через
неделю после переезда, слегка
акклиматизировавшись в Москве, отправилась
искать работу. Было тяжело: иногородняя,
без прописки и опыта маловато. А может,
связей.
Муж
не корил, но смотрел недовольно, и все
три месяца, пока я днем бегала по
собеседованиям в поисках нормальной
работы, по вечерам мне приходилось
стоять на кассе одного из гипермаркетов
по соседству с нашим домом.
А
потом мне, наконец-то, улыбнулась удача.
Только
было два «но»: офис компании находился
на другом конце Москвы, и — меня взяли
на испытательный без премии, которая
составляла без малого четверть оклада.
И всё равно, я уцепилась за эту возможность,
вкалывая чуть ли не под десять часов в
день.
То
есть, из дома я уходила в шесть, приходила
в восемь — и выжатая как лимон.
Первое
недовольство Аркадия возникло уже через
несколько недель: поскольку работа и
дорога съела весь мой день, свежие
эскалопы и бифштексы закончились.
Я
принялась забивать холодильник
полуфабрикатами, махнув рукой на состав
ингредиентов: когда не хватает времени,
чтобы нормально выспаться, привередничать
не будешь.
Аркадий
же, получив свою новую должность наоборот,
стал излишне придирчив к своему внешнему
виду: дорогие костюмы, обязательный
спортзал и рестораны с коллегами и
клиентами.
Дорогие
рестораны, за которые платила не его
компания — а он сам.
В
то же время у нас было какое-то постоянное
отсутствие денег дома. Рестораны, новая
одежда и даже барберы стоили денег.
А
я всё ещё приносила домой довольно
скромную зарплату.
Упрекая
меня в том, что я мало зарабатываю, Аркаша
одновременно с этим хмыкал над очередным
«китайским фуфлом», которое я купила
на Садоводе по дешевке.
