ДАВИД
Маленький Самуил чернея сажи сидел на земле со старшим братом Давидом в Варшавском Гетто. Самуил от испуга прижался к брату. Рядом на земле лежали пустые миски. Они давно потерялись. Или их родители были убиты. Одинокие и потерявшиеся дети в Гетто все равно как бездомные жили на улицах. Жизнь их была скоротечна. Их фотографировали эсэсовцы. Одни для праздного любопытства. Но и были такие, фотографы, что стояли на службе. Работа таких фотографов заключалась в запечатлении еврейских детей как отбросов, как чего-то низкого, животного и должна была служить пропаганде великого рейха! Показывая как они считали низшую расу на фоне, которой они арийцы – фашисты представали бы богами.
– Не бойся их Самуил! – сказал Давид и улыбнулся эсэсовцу в фотокамеру.
Фотограф остался не довольный. Этот замухрышка, словно над ним издевался. Фотограф понял, что снимок выйдет совсем ни такой как он хотел.
– Сострой испуг! – попросил фотограф решив переснять. – Сколько ты не ел?
– Это вас не касается! – грозно ответил Давид. – Фотографии больше не будет!
Давид встал и взял за руку брата:
– Фотографируйте пустые миски!
– Что? – не понял эсэсовец.
– Миски! Это то, что мы были на этой земле!!! Завтра мы может быть умрем! А эти пустые миски останутся как памятник тому, что мы были и пусть умерли, но не сломились! Что стоило вам наполнить эти миски?! Гроши! Но вы предпочли смотреть на нас голодающих и умирающих! Так вот мы уходим к Богу! А ваши пустые миски оставляем вам!
САЛАСПИЛС
Затравленных детей группами иза дня в день приводили в больничный корпус лагеря.
В белоснежном халате доктору в сопровождении медсестёр проводили по одному в кабинет.
Доктор шутил с каждым ребенком:
– Ну что солдат! Пришла твоя очередь! Кровь для госпиталей все равно как воздух!
Худенькая черноглазая Соня опустила голову. От худобы её глаза казались больше чем были.
– Я не солдат! – ответила Соня.
– Это ничего! У тебя редкая группа крови! Ты должна помочь раненым солдатам великого Рейха!
– Почему?
– Как почему?! Твоя кровь снова поставит в строй солдата!
– За чем?
– Как зачем?! Что за наивные вопросы! Для великих побед!
– Чтобы вы убили еще больше? – с силой в голосе и смело сказала маленькая девочка подняв голову…
– Кого убили? – стал хитрить врач. -Разве я похож на убийцу?
– Вы и есть убийца!
– Я?!
– Вы берёте у нас кровь! Всю до последней капли! Сёма умер! Сара умерла! Давид умер! Все мои друзья, после того как вы взяли у них кровь, умерли! Мы маленькие! А вам всё мало и мало! Берите мою кровь! Берите всю! Я отправлюсь к своим друзьям и мы все придем к Богу и расскажем! И тогда Бог сотрет вас в порошок! Вы ответе за каждую нашу каплю крови, всё ровно, что за слезы…
ФОТО НА ПАМЯТЬ
– Давайте смелее, проходите! – улыбнулся Генрих офицер СС. -Сейчас добрый дядя фотограф Вас сфотографируют для истории. – А потом в награду получите шоколад.
Измождённые голодом, болезнями и с затравленными глазами, дети стали стайкой перед фотографом.
– Что же Вы такие несчастные! Я же всем пообещал шоколад!! Улыбайтесь!!!
Самый младший Давид закрыл лицо от фотокамеры.
– А что такое? Что за капризы? Не получишь шоколад!
– А не хочу шоколад! – вдруг смело ответил Давид.
– А что же ты хочешь? Скажи я исполню все!
– Жить! – сказал Давид. – Вы нас сейчас сфотографируете и убьёте! Как всех!
Офицер опешил:
– Сколько тебе лет мальчик?
– Семь!
– Ты слишком умный еврейский мальчик! Я таких ещё не встречал! Я буду с тобой говорить как со взрослым! Да ты умрёшь! Вы все умрете!!!
– Ха-ха-ха! – засмеялся Давид каким-то зловещим смехом, что офицер по- холодел. – Мы не умрем! Вы дураки! Мы никогда не умрем! Фотографируйте!!!
Раздалась магниевая вспышка и осветила последние минуты жизни детей…
Офицер протянул Давиду шоколадку и не смог удержаться и не спросить этого необыкновенного мальчика:
– Почему ты считаешь, что Вы никогда не умрете, если через считанные минуты Вас всех не будет в живых?
– Потому что Вы нас можете убить, но память о нас никогда… И эту фотографию увидит весь мир! Все! И мы оживем и придем в сердца каждого и своей фотографией мы победим Вас! Мы уже победили смерть! Это фото ни для истории, а на память! На память, а том, что мы были! Вас проклянут, а мы… Мы память, это фото станет вечной памятью Вашим злодействам… – Давид улыбнулся. – Шоколад я не возьму! Я и так награждён Богом! Бессмертьем!! Потому что Вы дураки!!! И сделали, ни одну, а миллионы наших фотографий… Хотели показать, что какие Вы великие, а получится наоборот! Потому что Величие это не сеять смерть, а дарить жизнь…
ТРИДЦАТЬ КИЛОГРАММ
– Командир, не злитесь! Я не виноват! Эти жиды живучи как крысы!!! – оправдывался сержант перед лейтенантом СС.
– Сколько можно повторять не кормить! Урезать содержание! Когда ты выучишь, что только весом тридцать килограмм можно сжигать в печах!
– А дети?
– Про детей, я не говорю! Они хорошо ложатся в печи! Их даже не надо прежде стрелять и тратить патроны! Оглушил по голове кулаком и в печь! Только они потом стонут в огне, когда приходят в себя! Ты всё понял! Тридцать килограмм! Не килограммом больше! Всё иди собери с десяток. И детей! Детьми хорошо разжигать печь!
