Читать онлайн полностью бесплатно Александр Прилипкин - Хлеб стыда

Хлеб стыда

В представленный сборник стихов Александра Прилипкина (род. в 1955 году в г. Москве) включены стихотворения за период с 1976 по 2019 годы. Ранее он публиковался только на страницах местной печати.

Книга издана в 2019 году.

* * *

© А. Прилипкинъ, текст, 2019

© Де'Либри, издание, оформление, 2019

* * *

За дар этот Многая Лета в любви и благоденствии Марине Викторовне Кириллиной!

Солярина!
Сквозь память по зыби грез
Средь мгновений, летящих вспять,
Возвращайся по мокрым дорожкам слез,
В сны, которые не отнять…

Хлеб стыда

«Вот Счастье – ребус Бытия…»

…Вот Счастье – ребус Бытия,
слова, которого не знаем,
тебе, мятущееся «Я»,
здесь предлагаю… – Отгадаем?..

«Здесь беззащитность откровений…»

Здесь беззащитность откровений
парит над безднами сомнений.
В недостижимость высоты
влит искушеньем яд мечты.
Падение очистит болью —
я в выборе как ты не волен.
Лишь невозможностью сближенья
все зеркала ждут отраженья.
В необходимости идти
берут начала все пути.
Но не случится встреча дважды.
Когда глаза отводит каждый —
из зазеркалья откровеньем
прольется горечь сожаленья.
С недостижимой высоты
сорвется вниз фиал мечты.
Хрусталь вопьется в стопы болью —
я в выборе пути не волен.

Родник

Безликим дням потерян счет —
Неумолимость гонит их,
дробя мгновенья повтореньем;
пролившись время истечет,
песчинкой ляжет каждый миг,
на каждой – соль долготерпенья.
Барханы лет подхватят челн,
и молит всяк, чтоб он достиг
предела в предопределеньи…
…А Некто маятник качнет,
и промелькнет прозренья блик
с последней каплей сожаленья:
на «нечет» ставил, выпал «чет»…
Кого напоит слез родник
в оазисе среди забвенья?

Бездушие

Душе, поверхностно скользящей
по вящим камням бытия,
не захлебнуться в жажде счастья,
когда надвинется ненастье
и разлучатся сны и явь.
Ей не искать ногой гудящей
дороги, уходящей вспять,
когда свод рухнет в одночасье,
алтарь развалится на части,
вновь поведут Христа распять.
Не вывернуть ей рот кричащий —
ведь, спящей, ей неведом плач.
Взовьется ль что над оболочкой,
лишь только мир сомкнется в точку,
десницу занесет палач?..

Истоки

Идущему с надеждою к истокам
«однажды» встретится: – взойдет заря, —
колени преклонив огню с востока,
он, озаренный, скажет: – Нет, не зря!..
И птицею под сводом в храме этом
взлетит над куполами благовест —
в надежды день, распахнутый рассветом, —
в любви лазурь, где Осиянный Крест!..
Там ниц паду, и слезы очищенья
омоют жизни красного коня,
но, лишь открою взор предвосхищенью,
взмолюсь: – Прости распявших и… меня!
– Кто зачеркнул Крест на-крест?..
– Нет… не верю!..
– Кто вывернул здесь камни бытия,
их сгрудив в гору, как Голгофу Вере
пред Храмом этим?..
– Боже, кто же я?..
Слепцам, след в след бредущим из далека,
и в ясный день темно… темно пока…
Как жаждут… жаждут шедшие к истокам
отчаянье испить из родника!..

Мытарь

# 1
Кем, мытарь, безприютный странник,
разграблен Город Золотой?
Кресты распятий чередой
вдоль всех дорог: – Беги, изгнанник,
к Любви – Великому Напрасно
В упавший плод уткнется след,
и червь греха меж «да» и «нет»
найдет ответ – простой и ясный…
# 2
Готов ли ты совлечь одежды,
являя наготу надежды
пред мытарем в конце пути?
Нетленную здесь жалят осы —
сомнений яд и рой вопросов, —
что им последнее «прости»…
Не откупиться златом… царством —
как должное, прими мытарства, —
ход не изменится судьбы…
И лишь одна любовь готова
Пред мытарем замолвить слово —
рабы оставленной мольбы…

Тайна

Сиянье радужных огней —
(им несть числа), – летящих звезд,
лучами в бездны распростертых.
Что ж коротка цепочка дней,
что ж смутен свет неясных грез
и робок шаг живых и мертвых?
На краткий миг шагнув в просвет,
где меж грядущим и былым
влачится жизни колесница,
как верить, что заметят след,
что в небе оставляет дым —
след слез, струящихся по лицам?
Но только отворится дверь,
пав со ступени на ступень,
полет продляя безпрестанно,
ты бездны глубину измерь —
парящая над тенью тень, —
весь Присносущий в этой тайне.

Планета

Между безднами, их раздвигая
невозможностью всяких границ,
горизонты она раскрывает,
разрезая пространства для птиц.
И по небу под сводом летают
отраженьем ее корабли —
безпредельность ее обнимает,
безконечность ей время продлит…
В глубине преходящих эонов
исчезает миров череда…
Там Любовь – исполненье закона,
здесь Любви Благодать – хлеб стыда.
В колыбели подлунного мира
содраганья разъятых сердец
и безсонные ночи у клира,
и молитву творящий Отец…

Вне миров

#1
Один изгой другим низвергнут… в землю втоптан…
на нет сведен… до нуля сокращен…
Пес псу как кость раздора к растерзанью отдан:
– Коль не урву, то буду ль пощажен?
Не счесть костей под корня коромыслом —
не сами ль зло возводим в абсолют?
Напрасна жертвенность и в жертве нету смысла,
коль во спасенье Веру предают…
О, Ненависть! Замкни сей круг инсинуаций —
пусть в той из бездн душа найдет приют,
виденья где в бреду галлюцинаций
реальность форм по сути обретут.
Слепец там различит и мнимые значенья,
глупец сподобится абсурд понять —
ошибок следствия в итоге заблужденья:
– «знак отрицанья некому менять»…
#2
Зловонный дым мелькающих кадил —
проклятьем тьмы мое звучало имя, —
единственный, кто мне глаза прикрыл,
гоним отныне смертью и живыми.
Средь сонмища грехов не хватит слов
у бездн немых вымаливать ответа.
Одним в прозреньи ясно и светло,
прозревшим в тьме уже не надо света…

«Путь в неизбежное верша…»

Путь в неизбежное верша,
преоблачится в плоть душа;
созрев ко времени, падет
у врат забвенья лона плод, —
в жар вожделений и утех,


Ваши рекомендации