– Вызывай старшего оперуполномоченного, – рявкнул майор. – Если сами не можете распутать чертово дело, пусть займется тяжелая артиллерия.
– Кем займется? – язвительно хмыкнул старший следователь. – Сопливыми студентками? Если бы не Академия, мы бы всех прижали. Но тут… Соплюшки. Пусть все совершеннолетние, но чуть что, слёзы, истерики.
– Ты мне еще подерзи! – снова не сдержался майор. – Жду Дегана к обеду. Буду вводить в курс. Материалы мне на стол.
– Вместе с отчетами из лаборатории?
– Обязательно!
Команда следователей выглядела размазанной неудачей. Майор чувствовал себя не лучше. Могли бы закрыть дело в легкую, но вылезшие отягчающие обстоятельства в конец все испортили. А теперь Деган из особого отдела в очередной раз показательно раскроет дело и получит премию.
Чертов выскочка! Как ему удается колоть свидетелей как орешки? Даже самые тупиковые дела распутывает за ночь.
Шерлок Холмс долбанный!
В обед, ровно минута в минуту, сержант постучал в дверь и по уставу доложил:
– Капитан Дан Деган прибыл!
Раздался короткий шлепок, сдавленное «ой» и низкий проникновенный голос капитана:
– Еще раз вспомнишь мое имя – останешься без башки. Пшёл вон.
Деган наклонил голову и боком протиснулся в дверь, стандартного между прочим размера. Просто капитан был нестандартным, как ростом, так и комплекцией. Поговаривали, что свидетели и даже преступники исповедовались только от одного его вида. Майор запросто мог в это поверить.
– У вас нарисовались проблемы, майор?
Тот кивнул, показывая Дегану на стул.
– Не выдержит, – капитан огляделся, поморщился, сочтя всю казенную мебель хлипкой, и сел на стол.
Точнее присел, продолжая стоять одной ногой на полу, но и от этого стол всхлипнул и прогнулся.
– Слушаю.
Что ж. Время капитана дорого, вызывали его в крайних случаях и задираться, когда нужна помощь, крайне глупо. Майор остался стоять, чтобы не чувствовать себя еще менее значимым по сравнению с капитаном.
Он взял со своего стола папку с делом погибшей девчонки из Академии и положил перед Деганом.
– Буду рассказывать по порядку и показывать, что удалось установить по этому факту.
Деган кивнул, одобряя и не мешая майору сосредоточиться на деле.
– Два дня назад в закрытой Академии для элитной молодежи из окна выбросилась девушка, – майор достал фото передавая Дегану. – Двадцать лет, Эмма Патрик…
– Дочь того самого? – коротко уточнил капитан.
– Да, – с прискорбием ответил майор.
Собственно, проблемы как раз и начались, потому что погибшая оказалась дочерью того самого.
– Тело отдали на экспертизу, но вот результаты осмотра и первые анализы. Не пьяна, не под воздействием психотропных. Гибель наступила от падения с высоты. Множественные ушибы, переломы, внутренние кровотечения, несовместимые с жизнью, но смерть наступила от черепно‑мозговой травмы.
– Ясно. Дальше.
– Первое и самое очевидно – самоубийство.
Деган молчал. Понятно, его бы не позвали, если бы всё так и осталось очевидным!
– По горячим следам нашли первого свидетеля. Карла Ворон.
Капитан дернулся, и майор поспешно подтвердил:
– Да, и это дочь того самого Ворона. В закрытой Академии нет простых детей на стипендии, потому не удивляйтесь фамилиям, которые услышите. Так вот… С места девушка убежала, но именно она вызвала медицинскую помощь.
– Что с ней не так?
– В ходе допроса, выявлены странные нестыковки, – майор передал протокол показаний. – Карла ушла с места происшествия, сначала набрала учителю и только после позвонила медицинской бригаде.
– Что в этом странного? Она испугалась, растерялась, была потрясена!
– А еще это случилось накануне предложения господина Патрика о поглощении компании господина Ворона. Как мы понимаем, сделка сорвалась.
Деган никак не прокомментировал.
– И по опросу свидетелей, Ворон и Патрик враждовали в Академии. Женское соперничество. Зависть иногда может стать серьезным мотивом.
Капитан кивнул:
– Что по учителю?
– Положительные рекомендации. Преподает давно. Женат. Тридцать пять лет.
– Куратор?
– Нет, предметник.
– Почему позвонила ему, а не куратору?
Майор поднял палец вверх, словно призывая внимание Дегана.
– У студентки был его номер, вот она и позвонила. Разговор длился всего пару минут. Учитель уверяет, что пытался успокоить девушку и заставил вызвать помощь.
– Но вы сомневаетесь?
– А вам не кажется странным, что после трех лет обучения в Академии у студентки есть только номер этого учителя, а не куратора? Он молод, красив.
Капитан фыркнул:
– Для девчонки двадцати лет он как старая разношенная калоша.
Майор промолчал. Деган был чуть моложе того учителя, многого еще не понимал в отношении женщин и что им может нравится, кроме молодости и груды мышц. А майор пережил развод и женился второй раз, и теперь слушал истерики двух жен, бывшей и нынешней, и двух дочерей, своей и приемной. Он о женщинах знал больше Дегана.
– Это всё? – спросил капитан.
– Почти. У погибшей был парень, с ним поговорили. Нервный он какой‑то, дерганный. Алиби на время смерти у него нет. Проверили комнату погибшей. Она ее делила с подругой‑сокурсницей. Та из семьи попроще и явно на побегушках у Патрик была. Никаких предсмертных записок та не оставляла, не прощалась и не вела себя подозрительно. Все, как всегда.
