«Рейтинг Буша упал ниже плинтуса»
Корреспондент в Париже
Ллойд Бурко
Ллойд сбрасывает покрывала и поспешно идет к двери. На нем белые трусы с майкой и черные носки. Нетвердо стоя на ногах, он хватается за ручку и закрывает глаза. Из-под двери несет холодом, и он поджимает пальцы ног. Но в коридоре все тихо. Только этажом выше стучат каблуки. А в доме напротив скрипит ставня. Еще он слышит легкий свист собственного дыхания: вдох, выдох.
Раздается приглушенный женский голос. Ллойд зажмуривается покрепче, словно это поможет увеличить громкость, но все равно голоса еле слышны: это в квартире напротив мужчина и женщина беседуют за завтраком. Наконец их дверь резко распахивается, женский голос становится громче, в коридоре скрипят половицы – она приближается. Ллойд быстро забегает в комнату, открывает выходящее во двор окно и принимает такую позу, будто разглядывает открывающийся его взгляду уголок Парижа.
Она стучит в дверь.
– Открыто, – говорит Ллойд. – Зачем стучать. – И его жена заходит домой – впервые со вчерашнего вечера.
Он по-прежнему смотрит в окно, не поворачиваясь к Айлин, лишь сильнее прижимается голыми коленями к железным перилам. Она приглаживает седые непослушные волосы у него на макушке. От ее неожиданного прикосновения Ллойд вздрагивает.
– Это всего лишь я, – успокаивает она.
Он улыбается, вокруг глаз собираются морщинки. Ллойд уже было приоткрыл рот и набрал воздуха, чтобы что-то ответить. Но сказать ему нечего. Она убирает руку.
Наконец Ллойд поворачивается и видит, что она сидит у ящика, в котором хранятся их старые фотографии. На плече у Айлин висит полотенце, которым она вытирает руки – Айлин чистила картошку, резала лук, мыла посуду, на пальцах остался запах средства против моли, земля из горшков на окне – Айлин из тех женщин, которым надо до всего дотронуться, попробовать все на вкус, всюду залезть. Она надевает очки.
– Что ты тут ищешь? – интересуется Ллойд.
– Свою детскую фотографию из Вермонта. Хочу показать Дидье. – Она встает, забирая с собой фотоальбом, затем останавливается около входной двери. – У тебя же есть планы на ужин?
– М-м. – Ллойд кивает на фотоальбом. – Постепенно, – произносит он.
– Ты о чем?
– Ты перебираешься к нему.
– Нет.
– Я не запрещаю.
Он не против ее дружбы с Дидье, соседом из квартиры напротив. Ей, в отличие от Ллойда, это все еще нужно, в смысле, секс. Жена младше его на восемнадцать лет, в свое время такая разница в возрасте возбуждала его, но теперь, когда ему уже семьдесят, годы разделяют их, словно озеро. Он посылает Айлин воздушный поцелуй и снова поворачивается к окну.
В коридоре скрипят половицы. Открывается и закрывается дверь Дидье – к нему Айлин входит без стука.
Ллойд смотрит на телефон. За последние несколько недель он не продал ни одной статьи, и ему нужны деньги. Он звонит в газету в Риме.
Стажер переключает его на Крейга Мензиса, редактора отдела новостей, лысоватого беспокойного человека, от которого почти целиком и полностью зависит, что пойдет в выпуск. Мензис находится на рабочем месте в любое время суток. Он живет новостями.
– Статейку подбросить? – спрашивает Ллойд.
– Вообще-то я тут несколько занят. Можешь прислать по мылу?
– Нет. У меня с компьютером какая-то проблема. – Проблема Ллойда заключается в том, что компьютера у него нет, он все еще пользуется текстовым процессором модели 1993 года. – Могу распечатать и послать по факсу.
– Давай по телефону. Но, прошу, разберись с компом, если можно.
– Хорошо. Записываю: починить компьютер. – Он скребет пальцем блокнот, словно надеясь выудить оттуда что-нибудь поприличнее того, что уже накарябал. – Интересует материал о садовой овсянке? Это такой французский деликатес, птица, кажется, из вьюрковых, продажа которой тут незаконна. Птицу сажают в клетку, выкалывают глаза, чтобы она не могла отличить дня от ночи, а потом откармливают. Когда она разжиреет, ее топят в коньяке и готовят. Это было последнее, что съел Миттеран.
– Ага, – осмотрительно говорит Мензис. – Прости, но я не пойму, это разве новости?
– Нет. Просто информационная статья.
– А еще что-нибудь есть?
Ллойд снова скребет блокнот.
– Может, пойдет заказной материал о вине: во Франции розовое вино впервые продается лучше белого.
– Это правда?
– Думаю, да. Но надо еще разок проверить.
– А чего погорячее у тебя нет?
– Так про овсянку ты не хочешь?
– Для нее у нас, боюсь, места нет. Сегодня напряженный день – четыре страницы новостей.
Все остальные издания, с которыми Ллойд раньше сотрудничал, его уже послали. Теперь он начинает подозревать, что и римская газета, его последняя надежда, последний работодатель, тоже хочет от него отделаться.
– Ллойд, ты же знаешь, у нас с деньгами напряг. Сейчас мы берем у фрилансеров только такие статьи, от которых у читателя челюсть отвисает. Не хочу сказать, что ты плохо пишешь. Но сейчас Кэтлин требует исключительно крутых текстов. Например, о терроризме, ядерной обстановке в Иране, возрождении России. Все остальное мы обычно берем у агентств. Дело не в тебе, а в деньгах.
