Предисловие к русскому изданию
Забавно, насколько по-разному может восприниматься одна и та же тема в разных частях света. Я, голландец советского происхождения, постоянно с этим сталкивался во время написания этой книги в США и Нидерландах. То, что кажется очевидным для большинства сербских, русских и израильских друзей – то, что некоторые гражданства определенно хуже других и что такое различие между статусами гражданства должно быть отправной точкой при рассмотрении этой темы, – многие западноевропейские и американские друзья и коллеги воспринимают как враждебное и неплодотворное понимание гражданства. Я особенно ясно почувствовал, что мой подход имеет право на жизнь, после того как один знаменитый австрийский ученый вернул мне рукопись этой книги с пометкой: «Представленная здесь точка зрения настолько отвратительна и неубедительна, что я смог дочитать лишь до восьмой страницы» – а в англоязычном издании их 320. К счастью, сколь бы кто-либо ни отказывался читать критические работы по своей теме, это не спасет от критики доминирующую точку зрения.
Эта книга во многом вдохновлена моей «прежней жизнью» как гражданина СССР, а затем и России, студента в Нижнем Новгороде, в Гренобле, в Амстердаме у Тома Айсбаутса и в Центрально-Европейском университете в Будапеште у Мартина Кригера, Стивена Холмса и Андраша Шайо. Она стремится показать гражданство с точки зрения большинства населения мира, учесть в анализе этой столь многими воспетой, но противоречивой концепции опыт тех, кто хорошо знает, насколько произвольно нас могут судить по цвету паспорта в разных странах, насколько хрупки режимы гражданства и насколько мы зависим от наличия «правильного» или «неправильного» документа, где бы мы ни находились.
Читая лекции о гражданстве по всему миру, от Европейского колледжа в Натолине, Рима, мексиканской столицы и Принстона до родного Гронингена, я почти всегда держу под рукой свой красный советский паспорт – для меня это напоминание о том, насколько произвольно нам выпадают шансы в этом мире и насколько хрупко наше положение в нем. На пути к новым гражданствам и по мере накопления историй о том, что такой статус значит на практике, мне постоянно приходится объяснять американским и голландским друзьям, что украинец, натурализующийся во Франции, на Антигуа или Сент-Китсе, или китаец, получающий гражданство за инвестиции на Мальте, не мошенники и не преступники – если только не считать преступлением сомнение в националистической данности глобальных неофеодальных каст. Для многих людей повышение качества гражданства – не прихоть, а абсолютная необходимость. Сотни тысяч россиян, китайцев и латиноамериканцев, натурализующихся на Западе, служат четким подтверждением этой самой элементарной отправной точки, которую постсоветский или постъюгославский читатель без труда воспримет как непротиворечивую. Поэтому выход этой работы на русском – особенная радость для меня, и я очень благодарен издательству «Бомбора» за то, что оно смогло оценить потенциал этой книжки. Я особенно благодарен блестящему редактору Антону Ширикову из Мэдисона в Висконсине, который сделал текст, изначально подготовленный для американских и британских читателей, по-настоящему русским. Кирилл Рябцев из Гронингена помог с примечаниями, за что большое спасибо. Не менее я благодарен Павлу Бандакову за постоянную помощь, воодушевление и регулярные прогулки по Лондону, а также Саре Ганти, которая терпеливо вынесла многие месяцы моего непрерывного внимания к этой книге – от английской рукописи в холщевой зеленой сумке, когда мы впервые поцеловались, до нескончаемого перевода на итальянский, лежавшего повсюду в нашей квартире на Пьяцца Фарнезе, до русского текста, устилавшего полы в Брюсселе, Нью-Хейвене и Талибонтена-Уске в валлийской глубинке.
Я посвящаю это издание незабвенной Надежде Михайловне Сидоренко, открывшей новые горизонты бесчисленному множеству одаренных студентов в Российско-французском университете в Нижнем Новгороде. Без нее у меня не было бы никакой «второй» – то бишь настоящей, теперешней – жизни, и та книга, которую вы собираетесь прочесть, уж точно не появилась бы на свет.
Д. К.
Принстон,
Нью-Джерси,
февраль 2020 г.
Немногие понятия кажутся настолько очевидными, оставаясь при этом настолько недопонятыми, как гражданство. Гражданство возникло в древности, но и в наши дни оно столь же притягательно, как и во времена Аристотеля: участие в политической жизни, эмансипация и принадлежность к нации – это что-то достойное, комфортное, знакомое, как зачитанные книги в мягкой обложке. Но если забыть о флагах, выборах, паспортах и славной истории, гражданство может показаться скучным – неужели здесь есть о чем писать книгу? Но, как мы увидим, эта самоочевидность, вроде бы не требующая пояснений, очень многое скрывает. Гражданство служит инструментом как расширения политических прав и формирования идентичности, так и укрощения населения – и «местных», и «понаехавших», а также поддержания статус-кво – несправедливости, закрепившейся на локальном и на глобальном уровне. При ближайшем рассмотрении гражданство оказывается традиционно насильственным и в конечном счете тоталитарным статусом, происходящим из досовре-менной эпохи. Этот статус назначается по крайне жестким правилам, но в то же время и крайне произвольно. Он не оставляет места для личного выбора и личных заслуг и упивается своим сексизмом и расизмом. Эти характеристики составляли самую суть гражданства на протяжении всей его истории и только в последние десятилетия начали с большой неохотой исчезать, во многом лишая гражданство смысла. Гражданство – пережиток мира, где еще не было идеалов равенства и справедливости, движущих нами сегодня, и теперь эта идея оказалась в очень непростой ситуации. Стоит копнуть чуть глубже, и изъяны официального нарратива о политической эмансипации немедленно обнажаются.
