А за окном чуть грустная погода
И солнечных лучей закончен сладкий плен.
Оранжевой листвой ещё скупа природа,
Лишь звонкий стройный дождь она дала взамен.
Вгрустнулось…
Тихим шёпотом меняются слова.
Взгрустнулось…
Только мысли о тебе, но без тебя.
Вздохнулось…
Фотографий новых чуждых сладкий плен.
Вздохнулось…
До тебя и после мало перемен.
Взгрустнулось…
Чтоб высохли слезинки грёз,
Пустых надежд, немых страданий.
Чтоб снова стали не всерьез
забытые слова признаний.
И что за осенью зима
Наступит тихо, величаво;
И что давно уже пора
Подумать о душе усталой.
Чтоб Вы не ведали печали,
Чтобы тоску в любви топили.
И в жизнь, как в нежную вуаль,
Закутались и… жили, жили….
Листок с ромашки падает,
Нечаянно загаданный,
Нечаянно оторванный
От сердца высотой.
На землю леденелую,
От горя снежно белую,
Нечаянно покрытую
Ромашковым листом.
И в ввысь кричяще синюю
Поднимутся бессиленно
С кипящим сердцем сильные
Отечества сыны…
Сыны России-Матери,
Что ворожбой заклятые
На Землю поднебесную
Листами упадут.
А Мать их вскормит заново
Всех возродит их заживо
И солнечной молитвою
Сердца их застучат.
Лишь ветер в поле ласковый,
Отчаянно ромашковый
Листвой белее белого
Ей шепчет о любви.
Кругом актёры,
роли,
игры…
Балы́, забавы до утра…
А как же хочется без титров взглянуть из Завтра на Вчера.
А Завтра к тебе идет уже,
бредет себе с тихим шорохом.
Ступает звенящим облаком
свершенных осколков памяти…
Он ждет, когда ты пробудишься
от грез, от Вчера подаренных.
И память, разбивши в крошево,
для Завтра оставит снова их.
Есть жизнь, в которой нет преград.
Есть души, что свободы просят.
Есть люди, что дорогу в ад
Вратами рая превозносят.
Но глядя сквозь чреду веков
На шар – вращающийся вертел,
Я крыльями закрыть готов
Не тех, кого однажды встретил…
Но тех, кто светом опьянен
Моим был, жаждою повержен.
Я только их спасти готов,
На миг остановив тот вертел.
Я вас сведу под сень листвы
Прохладой душу остужу,
Чтобы вы увидели миры,
Которых не узреть в аду.
а на той тропе по болотам я,
по трясинам и топям безмолвные прятал чувства и слезы,
да каменным становилось сердечко от холода и остуды себе же подаренной.
но не солнца свет только лунный диск
в той болотной воде отражается и на травах тех.
позабудь-трава с предрассветной росой до земли во век не дотянется.
и души моей не затронешь ты,
глубоко в темных водах запрятанной ворожбой моей.
не на ясный день в ночку темную по болотной тропе мысли о тебе спрячу я.
Как Вы подлы,
Как немощно трусливы,
Предательство для Вас,
Увы, пустяк.
Как Вы грешны!
В грехе и рождены Вы,
Не к свету Вы стремитесь,
А во мрак.
Любовь к себе
Червём Вам душу гложет,
Обманом близкого
Вы сыты и чисты…
Но солнца луч,
Что утром потревожит,
Не с вашим ликом
Отразит холсты.
насколько важным должен быть итог,
к которому стремишься безоглядно,
все люди под ногами – всё так складно,
нет чувства, что ломается шесток.
а ты паришь, хоть чувства безответны,
в лучах надежды старой и слепой,
твой разум, опьянённый пустотой,
услышав будто выстрел эстафеты,
бежит за призраком со сломанной клюкой....
тихо уйти с молитвой на губах хочется.
ни следа не оставив, ни строчки пророчества.
сей час.
Вы, по возможности прощайте..
Вы, по возможности прощайте,
Чужую злобу не храня.
И зла в ответ не обещайте,
Душою Господа браня!
маяком по пути, амулетом. я
жизни чьи-то в кулечки газетные
заверну. все отброшу нелепое
шелухой – постранично раздетые,
предо мной нити тонкие длинные
типографские, раскалённые – белые.
мелким шрифтом, клише заклейменные,
дни текут – год за годом малёшенько.
камень к камню эпохи подарены
маяком по пути. амулетом я.
жизни чьи-то в кулечки газетные
заверну…
"Человек человеку волк" -
много в жизни подобной истины.
сильно бьют, и любовь не в прок,
так зачем же глядят так пристально,
заставляя почаще, вдох-выдох,
работать легкие образа с икон,
что написаны для народа
с тугой верёвкою?
человек человеку волк,
и не будем напрасно плакаться,
пепел на голову – самый толк,
только некому…
или кажется?
что за стенами солнце яркое,
что из скважины запахи сладкие,
что из окон другая музыка,
что в другую сторону крутится
Земля-Матушка....
в объятья твои упаду
меня ты конечно поймешь
и душу больную мою
в ладони свои соберешь
ты музыкой новой своей
меня может быть назовешь
меняются ноты быстрей
ты больше меня не найдешь.
Стал Тёмным, питаясь Светом
чернилами кровь по венам
ядом пропитана, в нервы
сильно ударю первым
мгновением до рассвета.
мглою индиго цвета
наполню сегодня сердце,
чтобы удар больнее
мгновением до рассвета.
нитки сплету из света
кольчугою, и со мною
спрячется мгла за нею
мгновением до рассвета.
не торопись с ответом
мгновением до рассвета
нет от тебя секрета:
"Стал Темным, питаясь Светом…"
Где твоя душа? В ней мой интерес:
Никаких «быть может» – никаких чудес.
Только светом чистым жажду утолю,
А потом привыкну, позже полюблю.
Так что без «быть может», так что без чудес.
Где душа сияет – там мой интерес!
я гасну. я в твоей тени.
мне нравится твоя прохлада
и в каплях слёз от водопада
я таю.
я считаю дни,
немея.
слушаю тебя.
меня ты жалишь беспощадно,
