– Глазам своим не верю! Ведь это вы! Да? Это же вы?
Великолепный образчик мужественности, оказавшись под прицелом аккуратного светло-розового ноготка, выпрямился так резко, точно кол проглотил. Прохожим, сновавшим мимо по оживленной Бранвик-стрит, он мог бы показаться совершенно равнодушным. Уравновешенным. Кое-кто мог бы углядеть проницательность, скрывавшуюся за сексуальной полуулыбкой, которая могла бы заморозить дорожное движение. В прямом смысле.
У Ханны подобные заблуждения отсутствовали.
Ханна, которая работала усерднее и проводила в офисе больше времени, чем любой из ее знакомых, теперь могла бы поставить все свои сбережения на то, что, спрятавшись за темными очками, этот красавец отчаянно надеялся, что женщина с указующим перстом приняла его за кого-то другого.
Но ему не повезло.
– Да, это вы! – продолжала женщина, решительно уперев руки в бока. – Я точно знаю! Вы тот самый парень, который снимает шоу «Путешественники». Я видела вас в журналах. И по телевизору. Моя дочка вас просто обожает! Она даже хотела сама пойти на тренировки, чтоб стать такой, как те, кого вы снимаете, – знаете, отправиться в джунгли с одной только зубной щеткой и пачкой шоколадного печенья в кармане. Ее просто невозможно оторвать от экрана! Знаете что? Я дам вам номер ее телефона. Она симпатичная, в своем роде конечно, и сейчас ни с кем не встречается…
Очевидно, Ханна была невидима, словно матерый ниндзя, даром что она сидела рядом с ним за шатким столиком, который играл роль переговорного, когда босс жаждал вырваться из неволи четырех стен. Ханна прикрыла рот рукой, подавляя смех, грозивший вырваться наружу.
В любое другое время ее босс был так же непоколебим и загадочен, как те горы, которые он покорил и потом поощрял других следовать его примеру. Именно поэтому было приятно понаблюдать, как он смущается и неловко мнется под восхищенным взглядом поклонницы.
Ханна с первого же часа работы на Брэдли Найта поняла, что благоговение фанатов – ахиллесова пята ее босса. Церемонии награждения, похвальные отзывы, восторженные коллеги по цеху и ходящие вокруг него на цыпочках начинающие продюсеры – все это его обескураживало и приводило в смущение.
А еще были фанаты. Огромное количество восторженных поклонников, которые знали его в лицо. И нельзя отрицать, что у него очень симпатичное лицо.
На этой мысли смешок Ханны превратился в покашливание.
Она нахмурилась, прочистила горло и поерзала на жестком сиденье. Мысли следует вернуть в нужное русло.
Последнее, что нужно знать боссу, – это то, что в рабочие моменты она иногда предавалась мечтаниям. А еще у нее потели ладони. И заливались румянцем щеки. И появлялись фантазии такой яркости, что она не решалась ими поделиться даже с лучшей подругой, которая добродушно подшучивала иногда над ней и ее близостью к привлекательному начальнику. Очевидно, иногда она попадала в точку.
Гудок машины прервал поток ее мыслей, и Ханна поняла, что все это время она сидела дыша чаще обычного и глядя на шефа влюбленными глазами.
Ханна снова нахмурилась.
Она работала не покладая рук, чтобы получить эту должность, бралась за любую работу, чтобы приобрести нужный опыт, и только потом нашла ту, которая нравилась ей. Которая была создана как будто ради нее. И она не собиралась ею рисковать.
К тому же влюбляться в этого мужчину было бы глупо. Он был как камень. Никогда ее и близко не подпустит. Он вообще ото всех держался отстраненно. Сама Ханна была готова согласиться только на самые романтичные отношения.
«Так что даже не думай об этом, детка», – угрюмо приказала себе она.
Девушка взглянула на часы. Почти четыре. Впереди долгие выходные. Можно будет сделать передышку от тяжелой работы и тяжелого в общении босса. Как нельзя кстати.
Ханна снова посмотрела на женщину, которая все еще стояла у шефа над душой. Поза у него была такая напряженная, словно она держала его под дулом пистолета.
Придется вмешаться, пока Брэдли не провернул трюк Гудини и не исчез на глазах у всех.
Женщина заметила присутствие Ханны только после того, как та обняла ее за плечи и мягко, но настойчиво отвела в сторонку.
– Вы с ним знакомы? – спросила женщина с придыханием.
Глянув через плечо на Брэдли, Ханна решила немного пошутить. Склонившись к уху поклонницы, она пробормотала:
– Я заглядывала к нему в холодильник. Он совершенно пуст.
Блестящие глаза женщины расширились, и она наконец обратила на Ханну свое безраздельное внимание. Ее взгляд остановился сначала на ее спутанных к концу дня волосах, потом на бесчисленных складках на дизайнерском платье, на слишком больших для тонкого запястья наручных часах, и, наконец, последними инспекции были удостоены кожаные ковбойские сапожки.
Затем женщина заулыбалась.
Ханну неприятно осенило – очевидно, ее только что сравнили с прилипшей к экрану дочерью, и сравнение было не в пользу Ханны. Внутреннее озорство снова улетучилось.
Восемь часов назад она выглядела как образцовая личная помощница самого успешного продюсера Австралии, несмотря на ее прошлое девочки-сорванца. Да, можно вывезти девушку из крошечной Тасмании, но нельзя…
