Редактор Н. М. Николаев
© Людмила Козлова, 2018
ISBN 978-5-4490-7565-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Девятый том «Избранного» Людмилы Козловой – это современная российская проза – повести, написанные либо в реалистическом ключе, либо в стиле фантастика реализма, но всегда – с проекцией в настоящее время. Девятый том продолжает серию прозы «Мои романы с жизнью»
Редактор и рецензент Николаев Н. М.
© Козлова Л. М., современная российская проза, 2018 г.
© Издательство «РИДЕРО», 2018 г.
(Короткая повесть)
Бухенвальд – это страна бараков, которая существует в каждом российском городе. Хотя, «страна» – громко сказано. Бухенвальд – всего лишь одна улица, грязная, длинная, не имеющая конца, не знающая начала.
Грязно-белый штукатурочный цвет – её гамма. Запах помойки и угольного дыма – её атмосфера. Бухарики – коренные обитатели.
Вонючие дворики с хлипкими сараями, где можно встретить кур, кроликов, собак, кошек и крыс – другая фауна здесь не выживает – её ячейки, расположенные причудливым гнездовым способом.
Но что улица… Вы сами сможете рассмотреть её щербатое лицо нищенки. В подвалах, как всегда вода из канализации, тараканы, вышедшие в подъезды на прогулку – в кухнях они не умещаются из-за перенаселения. Богатые стихийные помойки за сараями, размножающиеся как живые существа, полуголые и зимой и летом дети, играющие на любимых помойках, шатающиеся мычащие фигуры, отдалённо похожие на людей – всё это легко поддаётся рассмотрению глазом.
Хуже с языком, на котором общаются бухарики – он понятен лишь коренным обитателям Бухенвальда. То, что «иностранцу» покажется набором возгласов, мата и мычания, для бухарика наполнено глубоким смыслом.
Утро, вечер или ясный день, суббота или понедельник, есть ли выпить и куда надо пойти, чтобы обрести вожделенное – всю эту информацию бухарик легко получит от первого встречного, пообщавшись с ним две-три минуты на родном языке.
Ещё труднее с внутренним обликом жителей Бухенвальда. Кому-то может показаться, что ничего подобного у бухариков не может быть. Как же он ошибается!
Внутренний облик – это как раз самая непостижимая вещь в Бухенвальде, но надо сказать, и самая интересная.
Из интереса-то всё и начинается. Интерес же возникает тогда, когда у живого существа появляется свобода. Бухарик в этом смысле не исключение, и свободы у него – хоть отбавляй!
С чего начинается свобода? Бухарик ответит однозначно – с кагатного поля. Может быть, вам это словосочетание ни о чём и не говорит. Совсем иное дело – бухарик. Он-то знает, ещё как знает, что кагат – бесплатная пища и выпивка для него, лакомство для его детей и кроликов. Кагат – витамины, углеводы, минеральные вещества, в общем, всё! Вся жизнь – кагат.
Для бухарика – это ёмкое слово из пяти букв – целая поэма. Советую вам посетить кагатное поле, но не днём. При солнечном свете это довольно унылое зрелище – длинные бурты мороженной сахарной свёклы бурого цвета. Присыпанные снежком, они тянутся безрадостно и однообразно с востока на запад – точно вдоль невидимых параллелей Земли.
Днём кагатное поле – собственность сахарного завода, и ничего примечательного в это время суток здесь не происходит. Совсем иное дело – ночь. В зыбком лунном сиянии кагат превращается в общественную ценность – почти драгоценность.
Каждый в Бухенвальде знает, что любой кагат разбит на «деляны». Деляна – личная собственность конкретного живого бухарика. На чужую личную собственность здесь никто и не пытается посягать. Это чревато…
В сумерках, сгустившихся до нужного предела, начинается полезная разумная деятельность бухарика. Она целиком посвящена освоению его личной собственности. За ночь несколько рейсов с рюкзаком, сумкой, санками – и семья обеспечена на сутки-двое и выпивкой, и едой..
Свёкла пареная, жареная, высушенная в цукаты, пироги со сладкой начинкой – чем не еда. Барда, сваренная из свёклы и заправленная дрожжами – будущий самогон.
Самогонный аппарат более или менее совершенный смонтирован и успешно используется каждой семьёй Бухенвальда. Самогон – валютный фонд бухариков. Самогон обменивается на всё – на еду, одежду, услуги. Кагатное поле и его продукт самогон – вечная гарантия свободы в Бухенвальде.
Курить и пить жители Бухенвальда начинают одновременно с освоением родного языка. Чтобы убедиться в этом, стоит лишь оглянуться вокруг.
Вот важно шествует независимой походкой взрослого мужчины, засунув руки в карманы брюк, обтянув мускулистую попку, любимец Бухенвальда Артём. В зубах его дымится вечная сигарета. Ему всего четыре года, но ни в походке, ни в лице нет ничего детского. Глаза с прищуром смотрят в мир. Ноги уверенно несут его по знакомой улице.
Вдруг откуда-то, из другой жизни, выезжает ничего не подозревающий велосипедист лет семи-восьми. Одной секунды достаточно Артёму, чтобы оседлать багажник. Словно дикая ловкая обезьяна, не знающая промаха в прыжках, он оказывается за спиной велосипедиста и тычками в спину, дополняя их возгласами на «родном» языке, пытается «пришпорить коня».
Мальчик-велосипедист кричит от испуга, налегая на педали к всеобщему восторгу юных жителей Бухенвальда, высыпавших на главную улицу для обозрения представления.
