Голубые глаза
– Тебе конец. Молись, чтобы «неожиданная смерть» не пришла за тобой! – кричит знакомый озлобленный голос соседа.
– Ты полный негодяй, Уилберг. И как только я позволила тебе выйти за себя замуж! Говорили мне, что ты превратишь мою жизнь в ад. Но я была молодой и безумно влюблённой, – разочарованно отвечает соседка мисс Ролд средних лет, на вспыльчивость своего мужа.
Опять они разорались, сколько можно. Ладно бы вечером или днём – сейчас раннее утро. Спасибо, что разбудили меня; я так и не узнаю, чем закончится мой сон на самом интересном месте.
Я больше не смогу заново уснуть, придётся встать. Какое сегодня число? Точно знаю, что конец августа, а значит скоро школа. Как всегда циклично по кругу будут издевательства вперемешку с насмешками в мой адрес из-за бедности, из-за того, что моё мировоззрение немного отличается. Мой мозг совсем не понимает, как тряпка, сшитая с другой такой же тряпкой может, приносит популярность? Это ведь всего лишь одежда. Мои ровесницы могут целый день болтать о Dolce&Gabbana, Gucci и всё в этом роде.
Не слишком ли подростки зациклены на внешней оболочке? Какую книгу они сейчас читают? Сомнение безгранично меня одолевает на этот счёт. По-моему последнее, что было в их прочтении так это, какая пара с кем встречается или кто с кем расстался.
Во мне нет зависти к ним, лишь одно недопонимание и разногласие к таким людям. В отличие от них я не собираюсь насмехаться над всеми ними, для меня – это бесчеловечно, для них – норма.
Ладно, признаюсь, может во мне и есть зависть. Ведь они не думают, как сэкономить, чтобы хватило на обед и как это брать одежду в организациях помощи; у них есть полная семья, а у меня всего один отец.
Мои попытки расспросить у моего папы Сэма о маме были всегда тщетны, вот я и перестала это делать. Ведь в этом нет никого смысла.
Три года назад, соседка Хелси Ролд, которая чаще всего является главным инициатором дискуссий с мужем Шеном, рассказала мне о моей родной матери. Мне было 12 лет, Хелси попросила помочь посадить растения в доме, меня побрало любопытства об уходе за флорой, в итоге не смогла ей отказать.
Я жаловалась на то, что отец не рассказывает ничего о матери. У меня есть права знать, даже если она меня бросила или умерла, информация должна исходить от родного человека. Сэм всегда, сколько я себя помню, был очень упрямым человеком, это качество характера передалось мне по наследство, и тёмные, как ночь волосы. Мисс Ролд внимательно слушала и неожиданно произнесла:
– Я знаю, что случилось с твоей матерью. Могу сказать тебе, Ева, но только если пообещаешь ничего не рассказывать отцу. За это он закопает меня, – потусторонним голосом произнесла соседка.
Стояла, как статуя в парке, около минуты. Сейчас мы узнаем правду…
– Обещаю, что ничего не скажу ему. – Правую руку положила с левой стороны, там, где располагается сердце. Вдохнула-выдохнула. – Я готова, мисс Ролд!
– Ты уверенна?
– Да, я справлюсь.
– Твою мать звали Эллин Хелз. Средний рост, стройность, светло-каштановые волосы. Посмотри на свои глаза. – Хелси протянула мне маленькое карманное зеркальце, которое по виду лет 15 не меньше.
Скрывая отвращения от пыли, посмотрела на свои очи. Обычные голубые глаза, ничего интересного. Они не помещают в себя несколько цветов, ка у папы. Зачем меня попросили посмотреть на них, причём здесь они? Я хочу узнать о маме, а не играть в смотрелки с зеркалом.
– Видишь? – возвращает меня соседка от своих размышлений.
– Вижу что? – немного перехожу на высокомерный голос, совершенно случайно.
– Твои глаза… они небесно-голубого цвета.
Знаю об этом, и что с этого?
– У тебя глаза… глаза… – никак не может продолжить предложение. – … твоей мамы.
В руках у меня падает зеркало и разбивается вдребезги. Я думала, что мой цвет глаз передался по генам от дедушки. Только у него темнее оттенок, нежели мой собственный.
М-да, это единственное, что осталось от матери. Дальше, хуже?
– Простите, мисс Ролд, за зеркало.
– Пойду, уберу осколки.
Помогаю убрать зеркало или то, что от него осталось. Неожиданно соседка уходит в кухню для чего-то. Я остаюсь сидеть в кресле. Дому, как будто лет 50, интерьер старомодный. Несмотря на это, мне нравится. Уютно, словно в гостях у бабушки.
После пятиминутного разглядывания то туда-то суда, Хелси возвращается с подносом еды. На нём: две кружки с чаем, бутерброд с сыром и колбасой, с маслом, вареньем, дольки яблока.
Удивительно добрая женщина.
– Евочка, вот поешь. Ты, наверное, проголодалась, – нежно прощебетала она.
– Спасибо большое! – улыбаюсь я в ответ.
Я принялась к еде. Кто бы знал, что такая простая еда, может быть такой вкусной!
– Твоя мать Эллин любила твоего отца, так же как и твой папа. Многие пророчили любви этой паре, некоторые разлуку через время. Это ведь люди, они вечно что-то говорят. Думают, будто их мнение важно. Но мы сами должны думать своей головой.
Что-то она отвлеклась, но мне нравится, когда она говорит такие мудрые и правильные вещи.
– Через несколько месяцев появилась ты, Ева, – соседка нежно мне улыбнулась, как озаряются теплом родные люди. – Сэм всегда отличался простотой. Он мечтал о тихой, спокойной жизни. Эллин же хотела в точности наоборот: богатую пафосную жизнь. И тут же возник конфликт между ними. Через время она ушла от Сэма к более состоятельному мужчине. Никто в этом городе её больше не видел.
