Взмыленный конь перелетел через небольшой ручей и приземлился на каменистый берег, с трудом удерживая равновесие. Пуля в очередной раз просвистела над ухом всадника и угодила в ствол массивной сосны, оставляя шрамы на коре и разнося щепки в разные стороны. Молодой солдат в темно-синем комзоле и девушка-индианка спасались от преследователей – солдат армии Конфедерации.
Лесная тропинка виляла между деревьями, создавая помехи стрелкам. Но не Лилуай. Она знала каждый сантиметр этой земли, каждый поворот, каждый спуск и подъем. Это преимущество в совокупности с отличной меткостью позволяло снимать одного преследователя за другим при помощи лука и стрел, обильно сдобренных змеиным ядом.
Подобрав удачный момент, девушка пустила очередную стрелу, пронзившиую грудь солдата в серой форме. Он замертво упал с лошади в ручей, окрасив прозрачную воду вокруг себя в ярко-алый цвет. В ответ посыпались яростные беспорядочные выстрелы, выпущенные на удачу. И опять пострадали в основном деревья. Лишь одна пуля зацепила рукав наездника, не добравшись до плоти.
Солнце катилось за горизонт, пуская последние скупые лучи, от чего красные стволы сосен загорелись огнем. Долгих восемь часов путники пытались уйти от погони после побега из лагеря. Путали следы, прятались в непроходимых болотах в надежде, что их оставят в покое и не станут рисковать жизнью ради поимки одного пленника и предательницы-индианки. Но просчитались. За их головы была назначена кругленькая сумма, побудившая дюжину солдат проявить смекалку, отвагу и невиданную настойчивость в их поисках.
Сгущавшиеся сумерки обещали принести долгожданное спасение беглецам. Продолжать преследование под покровом ночи – дело не только безнадежное, но и опасное.
Последние выстрелы прозвучали так далеко, что казалось, были выпущены скорее от отчаяния, нежели в надежде достичь цели.
– Они повернули назад, Джонатан! – дрожащим голосом прошептала Лилуай.
– А я тебе говорил! Эти олухи ни на что не годятся. Хорошенько ты их прорядила, Лил! – веселился наездник, переводя коня на медленный шаг.
– Опять по тоненькому льду прошли. Надо найти воду и искать подходящее место для ночлега, скоро совсем стемнеет.
Лилуай было не до смеха. Страх близкой гибели все еще не отступал, несмотря на прекращение погони.
– Как скажешь, любовь моя! С таким метким стрелком лучше не спорить.
Джонатан спешился, подхватил Лилуай за талию, опустил на землю, заключил в крепкие объятия и поцеловал в губы.
– Я знаю, где найти воду и устроиться на ночлег, – сказала Лилуай своим привычным мягких бархатистым голосом. Волнение постепенно отступало, но маленький надоедливый огонек страха по-прежнему теплился где-то глубоко внутри, не давая девушке покоя.
Напоив коня и наполнив фляжки водой, влюбленные расположились в укромном месте, защищенном от ветра и нежданных гостей отвесными скалами. Джонатан развел костер и сел рядом с Лилуай, приступая к трапезе: засохшей лепешке и небольшому кусочку бекона.
– Завтра поохотимся и устроим настоящий пир, – сказал он.
На некоторое время установилось молчание, прерываемое только треском костра и чавканьем Джонатана, с аппетитом уничтожавшего остатки провизии.
– А вдруг твои люди меня не примут?
– Тогда им придется отведать на вкус твои ядовитые стрелы.
– Я серьезно! Назад дороги для меня больше нет. Племя никогда не пустит меня обратно, после того, как я помогла сбежать из плена солдату Союзных войск.
– Если мои люди тебя не примут, то они больше не мои люди! – ответил Джонатан, воздержавшись на этот раз от иронии. – Мои люди теперь – это ты и наши будущие дети. И мы найдем такое место, где вы будете в безопасности, где никто не посмеет причинить вам вред.
Слова Джонатана заставили Лилуай немного расслабиться. Они звучали крайне убедительно. Не было сомнений, что он сделает все возможное, чтобы сдержать слово. Она уткнулась носом ему в грудь, обвив талию руками.
– Я тебя очень сильно люблю, – прошептала она.
– Я тебя тоже, чуть-чуть.
На этот раз Лилуай не удержалась от смеха и добавила:
– И на том спасибо! Давай уже спать.
Устроившись поудобнее в объятиях Джонатана, Лилуай заснула крепким сном, чувствуя себя в полной безопасности, окруженная приятным теплом любимого тела.
Когда на востоке занимался рассвет, Лилуай проснулась от холода. Костер догорел, оставив после себя лишь тлеющие угли. Джонатана не было рядом.
Лилуай вытащила нож из походной сумки и бесшумно пошла по следам Джонатана, оставленным на песке. Обогнув скалу, следы вели к невысокому кустарнику. Сердце девушки заколотилось в бешенном ритме. Маленький огонек страха, терзавший ее вчера, разгорелся диким пламенем.
Ужасная картина предстала перед Лилуай еще до того, как она увидела ее собственными глазами. Джонатан лежал без движения на спине, раскинув руки в стороны. Его стеклянные глаза, лишенные жизни, смотрели в небо, но ничего не видели.
Из Лилуай вырвался дикий животный крик. Она уронила нож и бросилась к Джонатану. Тело уже успело остыть. Она все поняла сразу, ей даже не пришлось искать место укуса гремучей змеи, чтобы подтвердить свои догадки. Она видела такое множество раз за свою короткую жизнь.
