Смешение реальности и фантасмагории. Недосказанность и предчувствие.
Ветер, сдувающий чёрный песок. Вода, туман, обрывки снов.
И ты словно не рассказ читаешь, а стоишь на берегу океана Солярис и не знаешь, чего ждать дальше.
Здесь кто-то идёт сквозь город, а кто-то идёт к морю, а кто-то идёт по песку, «…словно по вырванным страницам из книг чьих-то душ».
Здесь слова, оброненные почти случайно, но полные значения. О них нужно думать, про них нужно вспоминать.
Здесь внезапное перекликание с чем-то до боли знакомым, с тем, что ты читал когда-то, с тем, что ты когда-то любил, о чём мечтал…
Когда читаешь эти рассказы, понимаешь: самый главный мир – тот, что в глубине тебя. Именно там реальность обрывается в вечность. И на этой границе живут герои, пытаясь понять себя, пытаясь понять и увидеть друг друга.
Так видят ангелы.
«Похоже, для нашей семьи это стало традицией. Уходить из дома, чтобы найти, чтобы понять, чтобы научиться чему-то…»
Надо быть человеком, чтобы понять человека.
Надо быть ангелом – чтобы простить его и продолжать любить.
Открой книгу, прочти это и посмотри на это своими глазами – глазами человека, глазами ангела…
Лариса Ритта,
российский блогер,
писатель, автор романа
«Эликсир жизни»
– Хорошего вечера тебе! Какие планы на сегодня? Хъёрк сварил очередную партию пива, хочешь, заглянем? Старик будет рад тебя видеть, знаешь ведь.
Она только кивнула: мол, знаю.
– Если будешь свободна, приходи, – Олаф ловко бросил девушке ключи, чтобы она закрыла магазинчик, и, нагруженный продуктами, направился домой к семье, что-то насвистывая. Помахал ей на прощанье, и она помахала в ответ. Закрыла дверь, запирая внутри рабочий день, с каждым поворотом ключа ощущая свободу вечера. Осталась стоять на улице одна. Это словно был намек. Сегодня к Маргарет, у которой она снимала комнату, приезжала дочь с внучкой. Пусть они побудут вместе.
Девушка направилась в конец улицы. Погулять, пойти, куда глаза глядят. Как любила. Наугад.
Наугад.
Именно так она выбрала это место. Край мира, куда только и можно сбежать от этого самого мира. А еще – от себя. Но в последнем она сомневалась. Ведь мысли, они как кошки. Оставляешь их, надоевших, нежеланных, где-то далеко-далеко… И бежишь… А они все равно находят дорогу. Кошки – домой. Мысли – в голову. И не понятно, почему так происходит, почему возвращаются… Скучала по миру? По себе?..
По нему?..
Не ответив себе, обернулась. В очередной раз. Она уже вышла за пределы улицы, начала переходить подножие горы, спящей на боку. Сзади – Вик. Городок, успевший стать ей домом, мило улыбающийся ей окнами и низкими крышами – отражается вечернее солнце. Тоже улыбнулась. Подняла воротник куртки, защищаясь от ветра. Остановилась, совсем на мгновение, замерла, о чем-то подумав, а ветер уже заиграл ее распущенными волосами, а она ему разрешила вот так побаловаться… Выбрала на плеере одну из любимых песен. Сняла ботинки. И двинулась дальше. Искать. Народец. И усмехнулась сама себе…
Черный песок. Она. Ветер. Босиком…
…Moving backwards, moving backwards, – шептала она слова песни.
По просторам, словно оставленным недостроенными Богом. Словно по вырванным страницам из книг чьих-то душ… Мох, ягоды, камни, разнотравье по щиколотку щекочет кожу, песок, вода, туман… обрывки снов, когда из одного попадаешь в другой, так, просто, перепрыгивая с одного позеленевшего валуна на другой. Холода она не боялась – босиком вот так, оставляя на сырой темноте отпечатки. Зябко, но холода – не боялась. Искала ответы внутри и снаружи, бросала взгляд на очередную набегающую на берег волну – не из ее ли книги, потому что очень уж похоже на страницу 386, на которой… Но нет… Эта волна вообще без номера. Вероятно, была вырвана сразу после оглавления чъей-то жизни. Расплескалась вода. А она пошла дальше. Не боясь холода. Внутри и снаружи.
И ощутила, как скребется в двери памяти та, что вернулась совсем недавно. И впустила…
Он всегда говорил ей слово, такое забавное, но какое же? Никак не могла вспомнить. Помнила смутно, что оно звучит так, словно название некого маленького народца, что-то вроде гномов из сказок. Но как же… как… не помнила.
Здесь было так много песка, будто кто-то специально рассыпал много-много графита, точил и точил простые карандаши, осыпая все вокруг черной крошечной крошкой. Сточил один – брался за другой. Она закружилась на месте, размышляя, куда этот кто-то подевал все стружки? Знала, что, если точить аккуратно, точилкой, они закручиваются длинными спиралями, винтовыми лестницами из хрупкого невесомого дерева. Ну, и где же эти лестницы? Может они и ведут туда, к народцу? Вверх или вниз. Но народца-то нет… И лестниц нет… Выдумала.
Эх… Забыла слово…
…Moving backwards, moving backwards…
Она задумалась – в двери постучалась целая компания, и она не могла не открыть им… Погрузившись в воспоминания, она уже не чувствовала, что идет по пляжу, ей казалось, что это песок движется под ней, словно несет куда-то – сквозь сны и страницы. Она закрыла глаза. Остановилась. Сняла наушники, оставив только звук воды, резвящихся темных волн. И тяжелый шум дыхания…