Глава 1
Стоял последний жаркий летний день. Из окна дома было видно двор, по которому за курицей неслись ребята с топором. Ахмет-баба останавливал их, бегая за проказниками по кругу и причитая “Аллах-Аллах, Аллах-Аллах!”.
Йоли, сидя на столе и свесив ноги, вылавливала правой рукой очередной консервированный персик из банки, которую мама закрутила только вчера. В подвале стояли прошлогодние, но Йоли захотелось именно вчерашнюю. Да и кто будет обращать внимание на пропажу, когда увидит, как она размазала сок по платью.
– Ой, – сказала она, будто впервые заметив пятна на голубой ткани. Когда ата закончит с сорванцами, то обязательно наругает ее, опять грязнулей назовет. Но Йоли этого не могла позволить. Она как бы невзначай заметила, что дети теряют интерес к курице, а потому закричала, поощряя их убегать от отца: “Туда, туда, налево убежала ваша клушка! За сарай”.
–Ай, Аллах! – запричитал Ахмет баба, обращая свои слова, скорее всего, воздуху, потому что рядом уже никого не было. – Все эта Лейла разбаловала. Все это Лейла!”
Йоли сползла со стола, забыв про всякую осторожность и громко бухнулась ногами в пол.
– Иоланда! А ты что расселась! Опять испачкалась, кьопей баласы? Я все вижу, можешь даже не бежать за мамину юбку прятаться. Ух, сейчас я достану ремень, ух достану, – услышала она отцовскую угрозу, и зная, что скандала не избежать, быстренько побежала в девчачью комнату. У Дениз точно найдется чистенькое платьице.
– Дениз, – предупредительно крикнула она, прежде чем войти в комнату. Конечно, если бы сестра была здесь, ни о каком платье и мечтать бы не приходилось.
Убедившись, что останется без свидетелей, Йоли запустила в гардеробный шкаф руку, даже забыв какой из них ела персики. Она осторожно достала оттуда малиновое платье в белый горошек. “Наверное, Дениз, его хотела бы надеть сегодня в кино, – подумала Йоли. Но так как она не сказала об этом наверняка, могу одолжить”. И была такова.
Когда Йоли вышла во двор, все ребята, которые сидели в это время за столом сразу оживились.
– Йоли, а Йоли! – чего это ты так принарядилась? Женихов пошла искать? – первым спросил соседский мальчик Иса.
Ионалнда кинулась было его побить, но взгляд мамы которая в это время наливала чай, поставил ее на место. «Я тебе отомщу, шайтан!» – одними губами произнесла Иоланда. Иса улыбнулся, но замолчал. Он тоже заметил красноречивый взгляд Лейлы хала.
– Я тебе что говорила, Иоланда? Не надевай новое платье, пока старое не износила, – сказала мама. – Тем более, ты знаешь, как Дениз будет злиться на тебя, если увидит.
– А это не ее платье, – сказала Иоланда. – Это я пошила. Просто из того же материала.
– Ну, ну. Врать мне вздумала, – устало произнесла мама. – Если я сейчас посмотрю на строчки и увижу, что они ровнехонькие, значит ты мне врешь. А знаешь, что будет если ты мне врешь?
– Йоли больше не надо было объяснять. Ее губы дрожали, готовые искривиться рыданиями . Но она не может заплакать вот так, когда эти гадкие мальчишки во дворе. Она автоматически закусила губу.
– Ты слышала меня, Иоланда?
– Да, мама.
– Тогда верни платье на место.
– Да, мама.
Йоли зашла в комнату и покрутилась перед зеркалом. Какая же она яркая в этом платье, и как не хочется его снимать. Она была высокая и очень-очень худая. В школе ее называли из-за этого по всякому, то “дылда”, то “жираф”. Но она тайно признавалась себе, что ей нравились ее тонкая талия и длинные ноги. От этой мысли Йоли очень сильно смущалась, но и радовалась тоже. Тот же Иса задевает ее, потому что она ему нравится,
“Жалкий наивный мальчик, – думала она про себя. – Тебе даже улыбки моей не достанется больше! Вот увидишь! Буду улыбаться, да хоть… да хоть одному Эмилю!”. От этой мысли она опять залилась краской.
Как хорошо, что отец не может читать то, что у нее в голове. Его палка бьет так сильно. Уязвленное самолюбие сменилось детской обидой. Йоли инстинктивно погладила себя по руке, которую папа задел в последний раз, ударив ее, но затем отмахнулась. Не такая уж она и овечка, чтобы жаловаться на удары. Дениз может рыдать от побоев, но Йоли – сильнее. Эта мысль придала ей уверенности. Да так, что платье ей вмиг будто бы разонравилось, и она с легкостью сняла его, повесив обратно в шкаф.
«Даже в обносках я буду выглядеть лучше всех, – подумала Йоли, надевая свое платье цвета выгоревшей травы. – Лучше всех».
Дневник Алии, Запись первая
На улице невыносимая жара, несмотря на начало сентября. Я начинаю привыкать к тому, что лето пролетает быстро и знаменуется огромной трехмесячной тоской. Впрочем, это лишь мое восприятие. Для родных vacation прошел самым удачным образом. Родители летали на отдых, который для приличия называют «командировками», а остальные отдыхали в компании своих друзей. Сестра иронизирует, что если бы у меня были друзья, то я бы не находила времени на тоску. А брат меня поддерживает и говорит, что с моими мозгами та заперлась бы в комнате, сходя с ума целыми днями, а я пока держусь и коплю внутри обиды.
Когда Аида вышла из комнаты, хлопнув дверью, он грустно улыбнулся и сказал, что эффектом от переполненной чаши терпения обычно становится агрессия. «Она навредит либо другим, либо тебе, моя маленькая злюка». Не знаю, как он догадался, что внутри я закипаю от гнева. И просто терпеть ненавижу, когда он сюсюкается со мной как с малолеткой.
