моему отцу
и мне,
спасибо вам
за непрожитые жизни
В бесконечном потоке времени и материи, на просторах разрастающейся вселенной, в бескрайней галактике Млечный путь, в расстилающейся на многие световые годы Солнечной системе, на необъятном земном шаре, на гигантском материке Евразия, в огромной стране Россия, в большом городе Рязань, на не очень длинной и не очень короткой Комсомольской улице, в небольшом пятиэтажном доме №6, в маленькой однокомнатной квартирке №4, что на третьем этаже, в крохотной тесной комнатке три на три метра, во всеми забытом пыльном углу между диваном и потрескавшейся стенкой, в ободранном сверху донизу чехле лежала шестиструнная акустическая гитара.
Это была гитара дяди Бори.
Она была сделана из тёмно-коричневого дерева, задняя её стенка была слегка выпукла, голова была размером с ногу великана, носившего обувь сорок восьмого размера, а гриф, шириной с человеческую ладонь, имел слегка заметный изгиб влево.
Сам же дядя Боря (но тогда, конечно, его звали просто Борей) был создан на свет в 1969 году 9-го сентября в городе Вельск. Роды проходили тяжело, с угрозой жизни для матери, поэтому врач-акушер строго запретил миниатюрной Ларисе Эдуардовне даже думать о втором ребёнке, а в случае если такая мысль появится, взять дитя из детдома. Но Ларисе Эдуардовне не хотелось иметь чужого ребёнка, и так как в её уже разрушенные планы входило пополнение семьи ещё двумя детьми, мать-героиня решила сосредоточить всю заготовленную любовь на единственном сыне, на Бореньке.
Боря рос здоровым, крепким, смышленым и, несмотря на излишнюю заботу матери, не избалованным и скромным. В школе Боря был хорошистом, непонятные ему химия и физика портили ученику аттестат, на что Боря в ответ портил дневник, стирая оценки бритвой или вырывая листы. Но Боря любил литературу, и учитель его хвалил за способность чувствовать произведение.
В школе Боря обзавёлся парочкой друзей: Васей Калкиным, с которым Боря ходил на плавание, и Никитой Пухаревичем, с которым Боря играл футбол.
Однажды, в день своего шестнадцатилетия (было воскресенье), Боря возвращался домой с Никитой после очередного матча с соседней улицей. Небо почти укрыло Землю синим одеялом с белыми пуговицами, но капризное покрасневшее Солнце у горизонта всё никак не хотело спать.
Уже прощаясь у подъезда мальчики вдруг услышали нежную мелодию струн и мягкий подпевающий ей голос. Боря повернулся в сторону звука и пытался в небольшом сквере, обнесенном деревьями, разглядеть источник музыки. Весь мир замолчал, чтобы не спугнуть и не испортить её чистоту. А Боря стоял и чувствовал, как, проникая через уши, скользя по пульсу в висках и распространяясь с кровью по всему телу, его сердце наполняется чем-то, чем-то, что важнее крови.
– Эт мой брат играет, – влившийся в гармонию музыки, тихо произнёс Никита.
Боря, всё это время находившийся как во сне, только спустя пару секунд проснулся и спросонья посмотрел на Никиту.
– Можем пойти послушать.
– Пошли, – сказал, оторвавшись от мягкой перины, Боря и задумавшись поплёлся за другом.
Они пошли к скверу и, обогнув стену из деревьев, увидели небольшую площадку с одной единственной скамейкой, на которой сидело трое людей. В центре расположилась акустическая гитара с оранжевым корпусом и тёмными краями, с тонким коричневым грифом, изящной головой и серебряными колками. Гитара находилась в руках двадцатилетнего парня с сигаретой во рту, сидевшего посередине, слева от него, съёжившись в уголке и задрав ноги, сидела красивая девчонка, а справа на спинке лавочки сидел другой парень и смотрел в уже потемневшее небо.
Оторвав руки от гитары, вытащив сигарету изо рта и выпустив густой клубок дыма парень посередине тихо сказал:
– Привет, Никит. Мать с отцом опять что ли ругаются?
– Нет, просто мимо проходили и вас услышали. Можно?
– Можно.
Никита сел на землю напротив скамейки. Боря как скромный гость посмотрел на друга и повторил за ним.
Раздался грустный мечтающий аккорд. Он рассеялся меж деревьев, и его место занял аккорд более весёлый. Гитара запела, она рассказывала о своих мыслях, фантазиях, о своих несбыточных мечтах, она рассказывала свою печальную историю. И Боря, забыв обо всём, с замершим сердцем и остановившимся дыханием слушал. Он смотрел на гитару, а видел совсем иное. Он видел, как он поднимается над землёй, над ребятами, над сквером, всё набирая высоту, и, достигнув неба, он устремляется вдаль, пролетая над квартирами, домами, улицами, городом, полями и лесами, несясь навстречу горизонту, испускающему непрекращающиеся потоки звёзд. Боря почувствовал то, что никогда в жизни до этого не ощущал, что никогда в жизни он так ещё не влюблялся, не познавал горечь утраты и тоски, но сейчас… Проносясь по ещё неизведанным чувствам жизни, он понял, что…
– Молодые люди… – по грозному, звучному голосу, издавшегося сзади, было понятно, что на концерт явились безбилетники в лице двух милиционеров.
Боря ещё не успел очнуться от потока чувств, как остальные ребята, в том числе и Никита, растворились в воздухе, иначе нельзя было объяснить их столь быстрое исчезновение.
