Спящий Геракл храпит. Вокруг валяются говяжьи скелеты. Один скелет Геракл зажал в руке. Крики: «Геракл!». Входят два фиванца. Зажимают носы.
Первый.
Второй.
Первый(тихо, с большой яростью)
За каждый подвиг – прибавляй вола!
Второй.
Ты, что ли, подвиг совершишь?
Первый.
Второй.
Первый(испуганно)
Второй(возмущенно)
Оба.
Тот, кто немейскую гидру…
(Одновременно качают головами.)
Тот, кто немейского льва…
(Одновременно кивают головами.)
(Одновременно качают головами.)
Тот, кто немейского льва задушил,
Обезглавил лернейскую гидру,
Тот, кто поймал керинейскую лань,
Победил эриманфского вепря.
Геракл зевает.
Ты, о Геракл, сын Алкмены,
Супруги Амфитриона…
(Ухмыляются.)
Гром. Фиванцы плюют друг другу в лицо.
Свинья. Ты богов оскорбляешь!
(Громче.)
Молим тебя, о Геракл, сын великий Амфитриона,
Ты помоги нам, герой четырех великих деяний,
Пятый подвиг сверши, осчастливь нас, о благодетель,
Авгия стойла грозят нам смертью от грязи. Спаситель!
Фивы от смрада избавь, воняет кормушка мясная.
Геракл зажимает нос.
Первый.
Число волов равно числу трудов.
Второй.
Первый.
Геракл.
(Храпит.)
Оба.
Геракл встает.
Геракл (самодовольно)
Ну ладно. Я спасу от смрада Фивы.
Задаток.
Мычание вола, которого ведут на убой.
Фиванцы.
Приносят вола.
Геракл(садится)
Фиванцы.
Поторопись.
Наш город ждет. Рабочих мало рук.
Изображение на заднике. В Фивах запустенье, население в лохмотьях.
Геракл.
Пусть подождет, пока я все не съем.
Фиванцы уходят. Геракл съедает вола.
Авгиевы стойла, справа и слева река. Входит Геракл. Зажимает нос.
Геракл.
Входит Авгий.
Авгий.
А, Геракл. Чего ты хочешь?
Геракл.
Авгий.
Геракл разжимает нос, падает. Авгий смеется. Геракл снова зажимает нос, встает.
Мое мясо хорошо для вашего брюха, но ваши носы слишком чувствительны к запаху навоза. И даже если мои стойла воняют чумой – разве вы бессмертны? Вы и без чумы умрете. У всякого начала есть конец; кто зачат, станет мертвецом. Тебе мешает навоз? Привыкнешь. Не зажимай нос. В первый день тебе покажется, что твой нос разорвало на куски, а через три дня ты не сможешь дышать без этого смрада. Чем больше навоза, тем сильней зловоние. Но не для тебя: ты в нем обитаешь. Хочешь совершить пятый подвиг?
Геракл считает на пальцах, кивает.
А ты знал Сизифа? Слышишь, как извергают навоз мои коровы?
Музыка.
И так без конца. До шестого подвига тебе не дожить. Где плоть, там и грязь. Она – последняя форма всякой плоти. Из общества, извергающего грязь, выход только в демократию мертвых. Две реки. Выбирай любую. Река все поглотит – и мясо, и дерьмо, без разницы – и унесет в море. Вот помойное ведро, а вот лопата.
Сверху спускается ведро, лопата.
Можешь получить две лопаты. Рук-то у тебя только две. Две лопаты не больше, чем одна. Две тысячи лопат и то не больше, чем одна, при таком количестве навоза.
Музыка.
Тебе все равно не справиться: можешь повернуть лопату совком вверх и действовать черенком. И не надейся, что деревяшка даст побеги и покроется листвой, совершив сальто назад и превратившись в ствол с корнями; что навоз станет травой, вернувшись в землю через плоть, и т. д. – только потому, что твой отец живет над нами одним небом выше. А хочешь, орудуй руками: все-таки десять зубьев. Помнишь, как ты убил морского оборотня у Крита? Соскочил со скалы прямо ему в глотку, пробил брюхо и выскочил, вспоров его ножом. Вот возвышается твоя скала, сверкает твой нож, воняет твоя рыба.
Конец ознакомительного фрагмента.
