Лет 7 назад просыпаюсь утром, смотрю – все, приехали, в бороде проседь. Жена заметила, спрашивает:
– А с ребрами что у тебя?
Я, конечно, сказал, что нормально все у меня с ребрами. Бес хихикнул. Спасибо, что негромко.
Недавно в инстаграме увидел девушку. Губы… Глаза… Молодая, лет двадцать. Кривляется, что-то поет, смеется. Щеки гладкие, как фарфоровые.
Я не жду ее публикаций, я не в том возрасте, чтобы заниматься такой фигней. Я за ними наблюдаю… Случайно, честное слово, натыкаюсь на них. Сегодня она на гитаре играла. Пальчики тонкие, за струну так легонько… И бедро такое круглое… Я бы побыл той гитарой на том бедре. И неловко так, будто ей в окна заглядываю. Хотя, что неловкого, это же инстаграм. Это все равно, что она в окне стоит и прохожим на гитаре играет. Значит, она этого сама хочет. Чтобы прохожие пускали слюни по седой бороде.
Да я не то, чтобы слюни пускаю, нет. Наблюдаю, говорю же. На меня накатывает щемящая тоска, умиление с нежной жалостью, когда я на нее смотрю. Столько жизни там, столько сока. Она еще не страдала, а это ведь обязательно будет. И так жалко.
Еще жалко, что я… Хотя… Я мог бы ей написать. И даже рассмешить. Думаю, ей бы понравилось. Я умею это делать. Но зачем? Зачем, Гена? Не надо этого.
– У тебя красивые глаза.
Отвечает:
– Спасибо.
– Особенно левый.
Смеется.
Господи, спасибо за инстаграм!
После пятничных посиделок с другом я возвращался домой на метро пьяный и грустный. Не то, что мне некому было позвонить в таком настроении, напротив, у меня в вотсапе висела пара сообщений от дам, готовых со мной что-нибудь обсудить вотпрямщас.
Но я написал ей. Написал какую-то ерунду, добавил пару исторических фактов и пошутил в конце. Она ничего не ответила. Утром в субботу выложила очередное видео, на котором все так же кривлялась: моргала, закатывала глаза, смеялась и бормотала что-то не по-русски.
– Старый осел, – выругался я вслух.
– Что случилось? – спросила лицом в подушку жена.
– Да колеса продали, которые хотел купить. Надо было вчера звонить…
Весь день не заходил в инстаграм. Некогда было. Сделал завтрак жене и ребенку, поехали в Ашан. Зашли в кино, посмотрели мультик новый.
Вернулись вечером. Припарковался за домом. Как обычно, мои вперед ушли, а я с пакетами и брелоком от тачки в зубах – за ними.
Вдруг пищит телефон. Уведомление из инстаграма. Ну, я не придурок, чтобы бросать пакеты на дороге и смотреть, что там пришло. Тем более, прийти могло не то, ради чего я мог бы побросать улов из Ашана…
Короче, я поставил аккуратненько пакеты, старательно делая вид, что меня это сильно отвлекает и мне некогда, вообще.
Она спрашивала:
– Кто ты такой?
Собрал пакеты и пошел думать над этим.
Я играл с дочкой в куклы на полу перед телевизором, поющим про пони. И думал, да кто я такой, чтобы затевать это вот все? До сих пор ей не ответил. Просто смотрю на нее.
Я не виноват, что она красивая и показывает это. Если она показывает, значит, можно смотреть. Смотреть и думать о ней мне никто не запретит.
На ее вопрос, кто я, я прислал ей дурацкую картинку про коня в пальто. Она не ответила. Я решил, что хватит вести себя, как дебил, надо отстать от девчонки. Куда я лезу, ей лет 20 на вид, а у меня седая борода и лысый череп! И то, над чем смеялась моя жена 15 лет назад, сейчас сможет развеселить только бабульку у подъезда.
Я ушел в закат. Как герой, который вышел из игры.
Через три дня она сама написала:
– Ты, похоже, фотограф? Мне нужна фотосессия.
Я понял, что я счастливчик. Просто мне везет. Просто она не смогла устоять перед моими снимками и единственным селфи, на котором пол-лица в солнцезащитных очках. Просто я красавчик!
Я написал адрес студии, где обычно снимаю. И пошутил:
– Только чур интим не предлагать.
Она написала:
– Хахаха…Мне нужно портфолио для модельной школы.
– Не поздновато ли в модели? Старушка уже не та.
Не ответила. Обиделась, наверно.
Согласовали день и время.
Я принял душ два раза, везде побрился. Ну, ответственный рабочий день только и всего. Футболку чистую надел, джинсы те, которые без дырки на жопе, кеды помыл.
В жизни она оказалась не такая «фарфоровая», как на фотках в инстаграм. Ей 26 лет, зовут Ева, закончила универ, пошла работать, трудится помощником руководителя. 26 – не время начинать карьеру модели, но она решила, пофиг, нашла школу, где берут таких, и стала учиться. Ну, она красивая, а фотомодели нужны разного возраста. Это все она мне рассказала, пока я ее снимал.
Я не взял с нее оплату за съемку. Она смущалась и предлагала деньги, но я отказался брать и пригласил ее поужинать. Она пошла.
Мы о чем-то говорили, я шутил, она смеялась. Заказала мясо. Выпила бокал красного.
Классная!
У меня есть ее телефон, а у нее – мой телефон. И я понимаю, что, если захочу, все будет. А я хочу? Ну, конечно, она ведь офигительная! Но хочу ли я этого всего… Опять.
УЖАС В ТОМ, ЧТО СЕКС ОБЯЗАТЕЛЬНО…
Фотки ее я обрабатывал особенно тщательно. Сидел ночью, я часто работаю ночью. Сделал ей фарфоровые щеки, ей так идет. Глаза голубые, блестящие. Брови густые очень, широкие. Губы такие пухлые, я не могу спокойно на них смотреть. Волосы по плечи и челка. Цвет такой – почти красный. Рыжая. И глаза так красит – большие стрелки черные. Не знаю, как она это делает и сколько времени тратит, чтобы их нарисовать. Стройная в меру. Не худая, не толстая. Формы. Короче, она какая-то идеальная.
