В 1499 году Великий князь Иван Васильевич среди прочих поручений, данных посланному в Литву боярскому сыну Мамонову, велит по пути осведомиться, не болен ли кто в Смоленске новой болезнью, которая сопровождается «страданиями кожи» и называется французской. Слухи оказались небеспочвенными, болезнь уже пришла – из Польши.
При императрице Елизавете Петровне в 1762 году в Петербурге было открыто первое российское лечебное и вместе с тем исправительное учреждение – «Калинкинский исправительный дом с госпиталем при нем». В дальнейшем он стал городской Калинкинской больницей.
При Екатерине Второй Сенат постановил: всех женщин, одержимых венерическими болезнями, по излечении ссылать на поселение в Нерчинск. Таким образом заболевание сифилисом было приравнено к преступлению. Что же касается «излечения», то говорить о нем в полной мере было несерьезно – сифилис лечили в то время втиранием ртутных мазей, что давало лишь некоторое облегчение.
Когда в 1843 году произошла легализация проституции в России, был создан особый врачебно-полицейский комитет для выявления проституток и надзора за ними. Одной из функций комитета было освидетельствование женщин на предмет сифилиса. Однако, по некоторым данным на одного врача комитета в иной день приходилось до 300 проституток. Пропустить симптомы болезни при такой массовости было немудрено. Сифилис продолжал гулять по стране, и часто заражение происходило уже бытовым путем.
В своей книге «История проституции в России» (1871 г.) М. Кузнецов приводит следующий пример:
Конец ознакомительного фрагмента.
