ГЛАВА 12
- Раз! Два! Три! Куда зад поднял?! - нежная, изящная ножка рыжей феи в мухоморных узких штанах с размаху опустилась на упомянутую часть тела новобранца, который только стал познавать науку в Мухоморовской страже.
- Ну сколько можно? - взвыли слева, потом справа. Два фея встали и демонстративно отказались продолжать тренировку. Они ещё не знали, что хрупкое эфемерное созданье, поставленное над ними капитаном, может сделать из них отбивную. На соседней поляне упражнялись пятеро черноволосых, узкоглазых восточных феев, которых мастер Бнор учил медитировать на цветок лотоса. Его вырастили специально для этого две недели назад и теперь боялись на него даже дышать, не рискуя расстроить мастера Пунфу. Их медитации проходили в очень экстремальном режиме, но мужественно не вздрогнувших мастер уже отметил одобрительным кивком.
- Ах так! - пропела медовым голоском Золи и стала скручивать огненную гриву в косу. Феи сглотнули, наводя новичков на мысли о будущих неприятностях, - Тогда пробежка!
- Мы-мы-мы-мы с-со-со-глас-с-сны! - пропыхтели на двадцатом круге упрямцы, Шар носился за ними неутомимо, как и Зольда, которая с довольной улыбкой садиста пинала того, кто вздумал было поотстать.
Фея сжалилась над милыми в сущности парнями - они ведь её видят впервые. Феи попадали, кто где стоял, и не вставали до утра. А Золя пошла домой.
- Привет! - высыпала она перед мантой кучу мотыльков и гусениц. Одна вздумала было уползти, но робкая в прошлом, а ныне во всём похожая на свою хозяйку, манта прижала её тоненькой когтистой ручкой, - Трай не заходил?
Манта и хотела бы порадовать свою добрую спасительницу, но нечем было: подлый фей после той ночи перед конкурсом так хорошо прятался, что найти его было сложно. Его гриб зиял первозданной пустотой, все вещи увезли жуки-левитаны. Группа дрожала как перепуганные зайцы и только стекала по стенам от злых взглядов обманутой Зольды.
Фея упала на мягкое ложе из пушистой овечьей шерсти, застеленное яблочной тканью, опустила одну руку на Шар, тот лизнул хозяйскую конечность и прилёг рядом с кроватью. Золи вспомнила, как вернулась в Мухоморовку.
- Получите! - кинула она маленьким пятикилограммовым мешочком пыльцы во Вновну, старейшину Мухоморовки. Та раскрыла рот, намереваясь заорать, но тут Золя открыла странный узкогорлый, длинный сосуд, и в воздух вылилась тонна зловония!
- Кдей скодее! - прогундосила старейшина и дрожащей рукой указала на печально повисшее полотнище с рецептом священного напитка. Щедро смешав и пыльцу и слюну улитки, фея приклеила все разорванные лоскуты к травянистой основе. Знамя засияло и стало целым, - Дебя звал бастер Бнор!
Да, мастер, как единственный, кто не держал на неё зла, предложил ей работу. Ровно в восемь утра, сбивая руками росу с высокой травы, Зольда пришла на Мухоморовский полигон, где стояли двадцать стражей. Они все зияли свежими фингалами, от их дыхания с характерным запахом вчерашнего распития священного напитка по священному же рецепту, склеенному Зольдой собственноручно, скручивались и опадали листья с ближних деревьев, взгляды устремлены на капитана - взрослого, сурового фея в стильном берете в крапинку.
- Мастер, это шутка? - спросил капитан Гронт.
- Нет, мальчик мой, - ответил почтенный мастер Бнор, прикрыв на миг свои узкие карие глаза, - Мне поручено приставить её к вашему отряду. Приказ старейшины, капитан. Не беспокойтесь, Зольда сможет сражаться на равных.
Капитан закатил глаза на лоб так, что те едва не запрыгнули на берет, но указал фее на последнее место в ряду. Тренировка проходила обычно: забег до Лягушачьего пруда*, переплыть его, спасаясь от скользких, любящих тёплые тела феев, лягух, потом на стену из паутин Стройных пауков*, кросс по Поляне Вонючих пней*. За три часа капитан успел поменять своё мнение о нежной, пухлогубой рыжей фейке раз десять! Она бежала легко, весело смеялась над вытряхивающими лягух из штанов стражами, притоптала пару пней в землю, после чего те боялись испустить даже молекулу своей обычной вони в её сторону. Не вовремя проснувшийся паук стал ей за транспорт. Он бежал, перебирая худенькими лапками и страдальчески заглядывал капитану в глаза всеми своими восемью выпуклыми глазами. Но тот пока не мог ничего обещать - сам не понимал, что это за чудо такое.
Теперь капитан смело оставлял на неё новичков, а мастер Пунфу перестал нервно косить глазом в сторону Полигона. Дважды в день оттуда вылетали измученные, переломанные тела, они усаживались под мухоморами и сквозь зубы обсуждали жестокую красотку. Мухоморы споро затыкали особо активных своими бледными руками и нервно оглядывались - не мелькнёт ли рыжая голова рядом. Тогда достанется всем.
Раз в год, на её день рождения приезжали старые друзья: братья Гилли и Вилли, лепрекон, улитка, тролль. Старейшины Яблоневого сада вежливо поздравляли и присылали со своим фирменным сидром самых симпатичных стражей. Сидр был выпит, частично продан, а феи-красавцы после обмороков (Зольда всего-то обняла их и предложила выпить чего покрепче) были утрамбованы в бочку и отосланы взад с пожеланием не присылать больше нежных барышень, раз уж мужчин у них не водится. От Тёмных не было ни слуху, ни духу. Старый лепрекон проскрипел что-то о глубоком подземелье, где оба принца ждут счастливой семейной жизни, но Зольда только хмыкнула - старый скряга бесплатно правду не скажет.
