Уже очень давно мне снится один и тот же сон. Я не помню его, проснувшись, но зато отчетливо запоминаю ощущения и отдельные образы, которые не дают мне покоя…
Я помню танец. Страстный, жаркий, пылкий и невозможно чувственный, наполненный движениями вальс.
Мы кружимся под дождем. Соленые капли падают мне на лоб, нос, губы… Они пропитывают мою одежду, а я, сошедший с ума от момента, только прижимаю ее к своему телу, пытаясь слиться в одно целое с ней…
Она двигается слишком грациозно. Слишком соблазнительно. Она сводит меня с ума.
Кто она? Девушка из сна, которая не дает мне покоя.
Я помню ее изящные кисти рук с большим черным перстнем на безымянном пальце. Помню острые, не лишенные красоты ключицы и небольшую ложбинку груди. Помню ее тонкий стан, который обхватывали мои руки чуть ли не полностью. А еще я помню глаза…
Именно глаза я не забуду никогда. В них таится страшная тьма, в которой прячется маленький, почти незаметный огонек любви. Ее глаза… они горят словно пламя. Они обжигали меня даже во сне, заставляли забывать, кто я, и помнить, что есть только она – обладательница этих прелестных, выразительных глаз.
Кажется, во сне я влюблялся в придуманный мною образ. Но я ничего не мог с этим поделать, ведь этот сон мне снился постоянно…
Жизнь – это вечная игра, в которой люди порой сами не знают, какая роль им достанется на этот раз.
Первая вселенная (Земля)
31 декабря. Мы с мамой в ожидании праздника сервируем стол. Мама – жгучая брюнетка от природы, но, увы, уже с виднеющимися седыми волосками. Танцуя и мыча себе под нос знакомую песню, готовит в духовке курицу; я отношу салаты, напитки, сервиз в зал.
– Сына! Никто не стучал?
– Не-ет!
Мама в нетерпении ждала Веронику, ее дочь и мою сестру, и в общем-то я тоже уже чесался от ожидания. Ника приезжала к нам очень редко, как и отец, его я вообще не видел уже года два. Мать с отцом расстались, когда мне было лет шесть, Нике в это время исполнилось десять, и отец забрал ее с собой. Мама, конечно, очень болела по дочери, как и сестра по нам, она приезжала каждые выходные, каникулы, ну а когда ей стукнуло шестнадцать, ее путешествия к нам прекратились. Сейчас она приезжает только тогда, когда ей напоминает об этом мать. Может быть, если бы она жила в одном с нами городе, да даже мире, мы встречались бы чаще.
Прерывая поток моих мыслей, в дверь кто-то постучал.
– Кажется, приехали! – крикнул я маме и направился открывать гостям дверь.
– Же-енька! – вскрикнула Вероника, запрыгивая на меня.
Подхватив сестру на руки, я ее с радостью закружил, подмечая, что девушка немного поправилась и стала весить побольше.
– Как же я рад тебя видеть, sister, – произнес я, когда наше приветствие закончилось и я ее отпустил. Ника радостно улыбнулась, глядя на меня своими огромными голубыми глазами, обрамленными густыми черными ресницами. Ника в принципе отличалась очень необычной внешностью: она обладала высоким ростом, красивой фигурой, такой же, как и у меня, смуглой кожей, а еще длинными каштановыми волосами.
Вдоволь наглядевшись на любимую родственницу, я наконец посмотрел ей за спину и увидел не только отца, но и его нынешнюю жену.
Они вместе смотрелись очень эффектно: высокий, одетый в черное пальто, статный, смуглый, голубоглазый мужчина со светлыми короткими волосами и небольшой щетиной на щеках и подбородке и такая же длинная, худая женщина, одетая в красное пальто, с милой розовой шапочкой на голове, глядящая, как и мой отец, очень пронзительно, правда уже зелеными глазами, а еще женщина легко могла похвастаться насыщенного рыжего цвета кудрявыми волосами.
– Здравствуйте, – поприветствовал я их.
Та мне с полуулыбкой кивнула. Нынешняя жена отца, не ожидал… Как отреагирует на это мама? Внутреннее чутье подсказало мне, что такая гостья ей не понравится. Не понравится – это еще слабо сказано! Да она весь праздничный вечер будет грустная сидеть, чего я очень не хотел бы. Зеленоглазая лиса замялась, я рассеянно им кивнул, пожал руку отцу и пустил внутрь.
– Мама! Мамочка! – Ника порывисто бросилась на ошарашенную маму.
– Какая ты взрослая стала, конфетка моя. – Слава Ивановна погладила каштановые волосы дочери. Девушка улыбнулась и повернулась к нам.
– Добрый вечер, – произнес Серг. – Познакомьтесь, это Криста, моя жена.
– Очень рада познакомиться с вами и с вашим очаровательным сыном. – Женщина дружелюбно протянула руку, на что мама растянула губы в улыбке.
«Ага, очаровательным, еще бы добавила „гостеприимным“», – подумал я, вспоминая сцену на лестничной площадке.
– У меня для тебя обалденная новость! – сказала Вероника, обращаясь к маме.
Мы сидели за праздничным столом, часы с час назад точно пробили двенадцать. Шампанское и тазик оливье никак не желали кончаться, а нам все было нипочем, потому что, на удивление, все нашли общий язык друг с другом и неплохо общались на различные темы.
– Да? Чем же меня доченька может удивить? – Мама ласково улыбнулась Веронике, а мне показалось, что новость не будет такой уж хорошей для нас.
