Мне пять лет я уже живу у бабушки, она слишком много и часто ругается. Я ещё маленькая и ничего не понимаю в жизни, и пока люблю бабушку, а ещё люблю сладкое, вторую бабушку, родителей. Родителей я редко вижу, отец военный, а у мамы новая семья в Испании, она обещает забрать меня, но почему-то не забирает. Сегодня у бабушки день рождения и я решила сделать подарок, убраться. Поставила табурет к мойке и начала мыть посуду, вот вернётся она из магазина, а на кухне чистота. Так думала я, несмышленая малявка, в голубом ситцевом платье и с вечно растрепанной косой.
Бабушка вернулась раньше и именно в тот момент, когда я ставила тяжелую эмалированную кастрюлю, именуемую жаровней, на сушилку.
– Что там льётся вода? – заорала она в своей манере.
От неожиданности я оступилась на стуле, кастрюля ударилась о кран, тот оторвался, на кухне забил фонтан, вода била в потолок и затем словно дождь лилась на пол.
Я упала на пол, тут же была отлуплена и поставлена в угол.
Как же Бабушка орала, что я испортила ей день порождения и скоро придут гости, и я дрянь, никогда не думаю своей головой.
– Госпади, за что это наказание? – шепчет она, вытирая воду с пола.
Моя бабушка из тех, кто в молодости, словно одержимые, строили коммунизм и путь в светлое будущее, а потом побежала в церковь, толи грехи замаливать, толи новый путь в светлое будущее искать.
Я тоже верующая, но мне достаточно своей веры в душе.
Я стою в углу и мечтаю, чтобы приехал папа или мама.
И так часто, стоит мне, что-то начать делать, бабушка кричит, не туда поставила, не так взяла, что ты там копаешься.
Когда мы идём вместе, она тащит за руку, что я не поспеваю за ней, спотыкаюсь и падаю, разбиваю коленки и рву колготки, или врезаюсь в косяки. И видимо у меня выработался рефлекс, как у собаки Павлова, я все вечно роняю, ломаю и разбиваю.
Любимое занята бабушки, жаловаться, на всех и вся, на маленькую пенсию, врачей, дворников, воспитателю в садике, что ничему меня не учат, всем, конечно, на меня. Она плачется своим подругам, представителям опеки, воспитателю в садике, как ей тяжело со мной и отцу по телефону.
На отца она не жалуется никогда, он «святой», папа строит карьеру, его волновать нельзя, поэтом Бабушка только передаёт ему приветы от меня, и я уже не помню, как звучит его голос.
У меня есть вторая бабушка, Поля, я ее очень люблю, но бываю редко в гостях. Она мама моей настоящей мамы, которой нет. Мама, что живет в Испании, жена папы, а на родной маме он не был женат. Да, тут очень все сложно.
Это моя неприятная тайна, я этого стесняюсь и никому не говорю.
Бабушка Поля добрая и не орет на меня, даже когда я что-то ломаю, однажды я разбила коробку с новогодними игрушками, она ничего не сказала. Мы достали все, что уцелело, а битые размололи в песочек и посыпали им самодельные снежинки, помазанные клеем. Получились новые игрушки, тоже очень красивые.
Бабушка Поля, хотела меня забрать к себе, но ей не позволила опека, она пила несколько лет, когда мамы не стало.
Да и меня теперь первая Бабушка не отдаст, она мой опекун и получает за это деньги. Так сказала учительница в школе, когда я училась в первом классе.
Когда пути наши неисповедимы
Я просыпаюсь под трель будильника, перевожу его и засыпаю, перевожу снова и вновь засыпаю, на третий раз все же выключаю его и иду в душ. Вернулась с работы в четыре часа утра, а в восемь нужно вставать, чтобы успеть на электричку. Мы всей нашей дружной компанией решили провести несколько дней за городом на базе отдыха у озера. И зная свои умения попадать, в различного рода, непредсказуемые ситуации, я подстраховалась в этот день, решив выйти из дома на час раньше, чтобы точно успеть. Хотя стоя в душе, чувствовала, как мой мозг на мгновения отключается и просит немного поспать ещё. Пока сушила волосы, успела вскипятить чайник и залила в термокружку растворимой «баланды», именуемой в народе кофе. С тех пор, как начала работать в баре, обхожу его за километр, но держу для друзей банку, данного продукта. А мыслями покупаю чашку, свежесваренного капучино, пусть и в привокзальной кафешке, но до неё нужно ещё добраться. Буду пить это, чтобы не заснуть в маршрутке.
Выхожу из квартиры и иду пешком. Распахиваю двери подъезда и вдыхаю неимоверно волшебный воздух, влажный и свежий послегрозовой пропитанный озоном, а ещё так пахнет отпуск.
Иду по двору, потягиваю не такой, уж, и противный кофе.
А потом как во сне, звук приближающегося автомобиля и содержимое соседней лужи оказывается на мне.
Ездок остановился через пару метров и прокричал мне, что все равно не успел бы затормозить.
– Извини, подруга! Я не хотел, так получилось.
Его физиономию и номера машины я хорошо запомнила.
Пришлось вернуться, снять обрызганную одежду и снова вымыть голову.
Я мою волосы и говорю сама себе.
– Нельзя садиться в лифт, нельзя ходить возле луж, нельзя идти к почти пустой кассе, нельзя заходить на эскалатор не проверив шнурки!
Это лишь некоторые правила моей жизни.
На электричку я опоздала, стою и не знаю на чем мне дальше добираться. Побрела в кафешку хотя бы кофе попить и увидела ту самую машину, что испортила мое утро.
