«Привет!» – бросает звонко Вова это слово, как будто звеня колокольчиком, озорно, выплевывая, весело и игриво.
Вова пришёл на урок музыки, но, по сути, музыка ему не нужна. Ему почти шесть лет, и он точно знает, чего хочет. В отличие от нас: умных, серьёзных и взрослых. Вова хочет играть. Неважно во что. Неважно как. Важно только, чтобы игра не наскучила. И первое, что я предлагаю парнишке: подышать. Вова удивлён. «Подышать?» – читается в его глазах нелогичность. «Да-да», – отвечают мои глаза. «Ну, подышать, так подышать. Главное, чтобы мне было весело!» – явно читается в его коротком «хорошо». И мы дышим. Мы изображаем шарик, который сдувается и издает странные звуки. Мы зудим противной мухой на выдохе, хлопая крылатую, когда дыхание на исходе. Мы задерживаем дыхание, как водолазы без снаряжения. Мы высовываем язык и едва хватаем воздух, словно умирающая от жажды собака. Весело? Весело! Но уже чувствую, что Вове не терпится понажимать локтями, пальцами, коленками, лбом, игрушками на клавиши бедного фортепиано. Поэтому тут же вспыхивает идейка-молния. «Садись на коня!» – почему – то ору я. Видимо, от радости нахлынувшей импровизационной волны. И Вова, не зная сути игры – мгновения, стремглав несётся на коня. Естественно, сшибая коня и все, что попадается на пути. Мальчик готов, конь готов. Что дальше?
«Пение!» – зажигаюсь я. «Пение?» – изумленно полувыдавливает из себя ученик. «А то», – блестят хитринкой мои глаза.
И тут начинается веселье. Коню необходимо, просто жизненно важно, стоять впритык к пианино, нюхать его, грызть и любым способом нажимать на клавиши, создавая неимоверно шумный диссонанс. Это версия Вовы.
А мой вердикт: ребёнку скучно просто сидеть на коне и просто петь. Мало того, что скучно, так ещё и жутко не хочется открывать рот, слушать звуки, повторять за тётей и интонировать, как полагается. Гораздо веселее тыкать морду коня в фортепиано. Зато хи-хи и ха-ха обеспечены.
Конь поёт, Вова нет. Но здесь на помощь приходит моя правая рука, которая лихо дотягивается до подоконника с игрушками, вслепую нащупывает что-то плюшево-мягкое, и с торжественным видом протягивает Вове. Мальчик невозмутим. Ага. Тогда игрушка (которая оказалась милым оранжевым котёнком) начинает жалобно, потешно и, конечно же, мимо нот, чревовещать, всячески показывая свою музыкальную безграмотность. Уголки губ мальчика потихонечку плывут вверх (ура!), скоро показываются зубы, а затем раздаётся переливистый искренний смех. Вова хохочет. Но цель ещё не достигнута: мальчик не поёт. Поэтому абсолютно бездарный котенок умоляет Вову научить его петь, рассказать, как нужно, показать и всячески помогать ему в этом нелёгком для шерстяного комочка деле. Довольная ухмылка, серьёзный взгляд, и Вова примеряет на себя роль учителя. «Закрой глаза, расслабься, пой плавно, наслаждайся, не торопись, смотри, как надо, тяни, нежнее…» – наставляет почти шестилетний педагог мяукающего несмышленыша. А я от радости, успеха едва успеваю нажимать клавиши, чтобы голос мальчика гармонично соединялся со звуками фортепиано.
