«Мне сердце жжёт есенинская грусть…»
Мне сердце жжёт есенинская грусть,
Пусть шепчутся берёзы золотые,
Все речи их я помню наизусть,
Но им уже не выдумать другие.
Мне не скакать на розовом коне,
Любуясь по утрам весенней ранью…
Смотрю, как тает снег на целине,
И вспыхивают первые желанья
В глазах парней от удали шальных.
У девушек румянец от смущенья,
Но не вместит поток машин стальных
Ни ржание коней, ни наше пенья.
Пусть сердце жжёт есенинская грусть,
Пусть слышится:– Жива моя старушка?
Пусть каждый вечно помнит наизусть
И Пушкина с вопросом:– Где же кружка?
Не только чай ходили пить в трактир,
Порою доходили и до водки,
С друзьями начиная смехом пир
К концу не каждый оставался кротким.
Но нам сегодня важен не скандал,
А строчки, зажигающие душу,
От них, порой, и трезвый я рыдал,
Твердя, что с ними умирать не струшу.
Пусть сердце жжёт Есенинская грусть,
Пусть шепчутся берёзы золотые,
Все речи их я помню наизусть,
Но им уже не выдумать другие.
«Почему, то неведомо мне…»
Почему, то не ведомо мне,
С первых звуков я был очарован
Прозвучавшим таинственно словом,
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
Не сумел побывать на Босфоре,
Не увидел ни разу Шираз,
Но любил приезжать на Кавказ,
И смотреть, как колышется море.
То ли видел, толь виделось мне
Что и пашня на вспаханном поле,
В русском сердце рязанских раздолий,
Не черней, чем глаза Шаганэ.
Шаганэ ты моя, Шаганэ,
Я влюблялся в таких же пригожих,
На тебя они сильно похожи,
Пойдём вместе гулять при луне
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
Я влюблялся в таких же прихожих,
И счастливым бывал не раз,
Как бы ни был прекрасен Шираз,
Я встречал на тебя похожих
И влюблялся в таких же пригожих.
На тебя они сильно похожи,
Мне, среди золотеющей ржи,
Хочешь кудри на пальцы вяжи,
Ласка в радость от милой, пригожей
На тебя очень сильно похожей.
Пойдём, вместе гулять при луне
Среди милых рязанских раздолий
Где я вырос во ржи, в русском поле
Не буди только память во мне
О любивших меня при луне.
Шаганэ ты моя, Шаганэ,
Дорогая, шути, улыбайся,
Быть всё краше для взглядов старайся,
Чтоб забыл я с тобой при луне,
Всех любивших меня, Шаганэ.
«Пой, тальянка, звонко, с песнею заветной…»
Сыпь, тальянка, звонко, сыпь, тальянка, смело!
Сергей Есенин
Пой, тальянка, звонко, с песнею заветной
Наша жизнь не будет больше беспросветной!
Не лихая тройка, мощная машина,
В наше время, носит по стране мужчину.
Ни к чему нам вожжи, сани и уздечка;
Газ прибавил – ёкает у девушки сердечко.
Глазки загораются весело и ярко,
Нажимаешь кнопку и поёт тальянка.
Крутятся колёса, с гордою осанкой
Обнимай девчонку и крути баранку.
Улетают вёрсты, громче пой, тальянка,
Чтоб любила милая искренне и жарко.
«Запоёт будильник, встану спозаранку…»
Запоёт будильник, встану спозаранку,
Вспомню свою юность с песней под тальянку.
Мне тогда хотелось, выйдя с песней звонкой,
Встретиться с красивой, русою девчонкой.
Тонкою и стройной , как в лесу берёза,
Чтобы вместе встретить жизненные грозы.
Для начала будем долго целоваться,
Полюбив друг друга жить, не расставаться.
Пролетели годы, потерял осанку,
От мечты осталась песня под тальянку.
Стою, обнимаясь с берёзой –
Нам здесь по семнадцать лет.
Зимой закалялись в морозы,
А летом вставали чуть-свет.
Я слал ей приветы стихами,
Она – шелестела листвой.
Ласкал её нежно руками,
Когда просыпалась весной.
Атласная кожа белела,
Из раны сок, капал мне в рот,
Целуя прекрасное тело,
Я знал, что разлука нас ждёт.
«Печка в доме не царица…»
Печка в доме не царица -
Печь – душа живой избы.
Можешь в этом убедиться -
Нету крыши без трубы.
Если дым над ней витает,
Кольца гнёт, спирали вьёт –
Дом душа не оставляет.
Дым исчезнет – дом умрёт.
Печка знала своё дело:
Щи варила, хлеб пекла,
По ночам хозяев грела,
От простуды берегла.
До костей могла пропарить,
Так, чтоб хворь бежала вон.
И блины умела жарить,
И клонить уютом в сон.
Печка в доме не царица.
Печь – душа живой избы.
Хочешь в этом убедиться-
Зайди в дом, где нет трубы.
Гуляет чаша круговая,
То опорожнена до дна,
То снова полная вина,
Пьяна дружина боевая.
Могучий вождь не пьёт впервые,
Лежит готовый для костра,
Одежда празднично-пестра,
Блестят насечки золотые.
Не сберегли его кольчуга,
Булатный меч и крепкий щит,
Не в схватке яростной убит,
Сражён соратником и другом.
Когда удар не ожидая,
Его с улыбкой обнимал,
Он в грудь вождя вонзил кинжал,
Вождём дружины, быть желая.
Теперь висит вниз головою.
Коварный, на высокий сук,
Подвешен был, для долгих мук,
За ноги яростной толпою.
«Я не верю, что это напрасно …»
Я не верю, что это напрасно
И в закате есть свет и тепло.
Для чего полюбил, я, не ясно,
Одно знаю, что мне повезло.
Я смогу до последнего вздоха,
И печалясь, всем сердцем любить,
Чтобы всё от судьбы и эпохи,
Что положено мне получить.
Пусть мои будут тьма и сиянье,
И любовь до последнего дня,
Даже, если дана в наказанье,
И тогда не жалейте меня.
Я не верю, что это напрасно,
Что не нужно, став старым, седым,
Напоследок, влюбиться, так страстно,
Как не смог, не успел молодым.
Гитара, коммуналка,
Сменяет песни смех,
От поцелуев жарко -
Целуемся при всех.
Бутылочка портвейна,
Анапа, Солнцедар
Он не казалось скверным –
Всё было божий дар.
И смех, и поцелуи,
И крики;– Дай вина!
