Шел один из тех поганых дней, перед которым обычно предшествуют еще десять таких же. Погода находилась на пике своей мерзости. Серое небо окутало все окружение. Мелкий дождь моросил с самого утра.
Ермак всем своим нутром чувствовал одиночество, не отпускающее и вечно преследующее его. Лошадь, на которой он ехал, собеседником была скверным и тупа даже для лошади.
Пальцы практически перестали слушаться от постоянно нагнетающего холода. Кое-как держа узду придурочной лошади, которую все время кренило в право, Ермак проклинал себя, за то что не взял перчатки, и продолжал ехать по тропе вдоль диких лугов. На душе было скверно: «Жить ради того, чтобы жить – такой же веский аргумент как просто сдохнуть», – подумал Ермак.
Лошадь остановилась и уставилась в глубокую лужу.
– Задумалась о высоком, Покша? – сказал Ермак лошади и несильно ударил ее.
Лошадь пошла дальше. Ермак сплюнул.
Короче, он хотел выпить.
* * *
До деревни Аговеть Ермак доехал к ночи.
«Без частокола, без патрулей – завоевывай не хочу».
К несчастью, ничего похожего на таверну или гостиницу здесь тоже не наблюдалось. Немного проехавшись вдоль деревянных домишек Ермак остановился возле самого большого, откуда доносились звуки пьянства и гуляний.
* * *
Тусклый желтоватый свет освещал закоптившийся потолок, просторный зал и собравшихся здесь людей.
Мужики пили и разговаривали о своих мужских делах. Обычно любые мужские разговоры начинаются с рода занятий: кузнецы разговаривают о кузне, хлебопашцы о хлебе, плотники о дереве – это первый этап. На втором этапе, каким бы не было твое ремесло, все говорили о бабах, либо о том как они напивались, или как они завалили баб после того, как напивались. Третий этап звучал как: «Ты мне кто? Друг. Брат. Враг» – обычное выяснение отношений.
Когда в дом вошел незнакомец, половина мужиков находилась в стадии разговора о бабах и выпивке, вторая о «друг, брат, враг».
С хлопком двери галдеж, шум, звон и похабные рассказы в мгновение прекратились. Все смотрели на незнакомца, чье лицо скрывал большой капюшон, одет он был по-нездешнему, скорее по столичному, ростом высок, чуть выше среднего, немного худощав, но сложен бодро, оружия при нем не было.
– Ты кто такой? – выкрикнул здоровенный бородатый кузнец.
Незнакомец снял капюшон: желтоватый свет открыл его темные короткие волосы и недельную щетину. Если бы в помещении присутствовали женщины, они бы нашли его весьма привлекательным.
– Ермак сын Радигоста, – представился чужак.
– И откуда ты, Ермак? – спросил одноглазый сапожник.
– Из Тураха.
К Ермаку подошел крепкий седой мужчина, он осмотрел странника с ног до головы и протянул ему свою крепкую руку – Ермак пожал ее, не отпуская руки мужчина сказал:
– Меня зовут Яромир. Я знал твоего отца. Он по-прежнему держит гостиницу?
– Прошлой зимой он умер, – ответил Ермак.
– Хороший был мужик, – вздохнул Яромир. – Что тебя привело к нам, Ермак?
– Мне нужен кров и работа.
– Лошадь есть?
– Да.
– На драконов охотился?
Ермак кивнул.
– Тогда будь гостем, через три дня пара лишних рук нам не помешает.
Яромир приказал одному из мужиков позаботиться о лошади странника и жестом пригласил Ермака к столу.
Ермак сел между здоровым мужиком, чье лицо разрезали уродливые шрамы и тощим паромщиком.
Пожилая женщина поднесла ему тарелку ухи и кружку драконьей настойки.
– Это Мирослва, – сказал тощий паромщик. – Жена Яромира, он у нас тут старший.
Ермак кивнул, давая понять, что слушает. Обмороженные пальцы с трудом схватили кружку и Ермак отхлебнул – пойло оказалось средней паршивости.
– Ну как? – спросил тощий паромщик.
– Недурно, – Ермак сделал еще глоток.
– Последние запасы, – изъяснил тощий паромщик. – Через три дня отправимся на охоту и пополним их, а больше мы тут ничем и не занимаемся.
Мужчина в шрамах громко рассказывал своему соседу о войне.
Всегда находился такой человек, который рассказывал о войне и армии, естественно по его мнению, никто другой кроме него жизни не знал.
– Вот ты служил? – обратился он к Ермаку.
– Да.
Военный одобрительно похлопал Ермака по плечу.
– Когда есть только ты и враг – это страшно, – снова вернулся военный к своему соседу. – Руки и ноги летели в разные стороны и бывали случаи, когда мы стояли в ряду, а по нам стреляли с катапульт и пораков или требушетов, как их называли командиры. И что бы вы сделали? – обратился он ко всем.
«Риторический вопрос», – подумал Ермак и улыбнулся. – «Ведь рассказ о тебе, ты тут главный герой».
– Отпрыгнул, – сказанул кто-то из толпы.
– Ты хоть представляешь, что такое катапульта? – возмутился бывший военный. – Мы срались и не было в этом ничего зазорного.
Ермак доел уху и, выпив драконью настойку, пересел, чтобы взять добавки и избавиться от разговоров о войне.
На этот раз попался тот самый человек, который везде был и все знал, и всюду было хорошо: на западе, на морях, но не здесь.
«А что же ты делаешь тут?» – спросил себя Ермак и налил еще выпить, когда к нему подсел Яромир.
– Неплохая настойка? – утвердительно спросил он.
– Да, – улыбнулся Ермак.
– Хорошо, что ты имел дело с драконами, а то пошел я как-то по молодости на дракона неогнедышащего. Убить – убил, но как же расстроился, когда узнал, что у него пузыря нет.
