Felicity Day
The Game of Hearts
The Lives and Loves of Regency Women
* * *
Originally published in the English language in the UK by BLINK Publishing, an imprint of Bonnier Books UK Limited. ‘The moral rights of the Author have been asserted’
© Felicity Day, 2022
© Г. И. Агафонов, перевод, 2023
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Под эпохой Регентства часто понимают исторический отрезок приблизительно с 1788 по 1830 год, хотя, собственно говоря, Регентство как таковое продлилось девять лет – с начала февраля 1811 года, когда принц Уэльский был провозглашен принцем-регентом при психически больном отце Георге III, по конец января 1820 года, когда он официально взошел на престол под именем Георга IV. Наличие материалов и желание глубже раскрыть, разнообразнее осветить тему привели к тому, что не все романы «червонных дам» датируются строго официальной эпохой Регентства, однако, памятуя о том, как сильно все может измениться даже за одно десятилетие, мною предприняты всяческие усилия ограничиться рассмотрением двадцатилетнего периода с 1800 по 1820 годы.
Для единообразия будущий Георг IV в тексте везде именуется принцем-регентом даже там, где речь идет о более ранних годах, когда de facto он еще титуловался принцем Уэльским.
О ЦИТАТАХ ИЗ МАТЕРИАЛОВ ЭПОХИ РЕГЕНТСТВА
Во всех цитатах сохранены орфография и пунктуация, как в первоисточниках, однако для понятности и удобочитаемости некоторые не самые очевидные современному читателю сокращения дополнены расшифровкой в квадратных скобках.
«Лондон таким унылым прежде не знала», – жаловалась в письме сыну недовольная обитательница особняка на Гровенор-сквер [1] в конце марта 1810 года. Улицы и площади Вест-Энда к тому времени, вероятно, начали пробуждаться от зимней спячки, наполняться громыханием колес карет и угольных фургонов, мерным стуком медных дверных молотков и криками слуг. Все эти звуки свидетельствовали о том, что богатые лондонцы вернулись в город, а главные торговые артерии снова закипели жизнью и показами мод нового сезона. И приглашения на первые домашние приемы и светские сборища наверняка уже красовались на каминных полках. Но чего-то явно недоставало. «До сих пор не слышно ни об одной партии, – жаловалась она, – флирт все никак не начнется».
Для леди Спенсер-Стэнхоуп именно романтика была биением вихря сезона светской жизни эпохи Регентства; этим она, по сути, стала и для всего этого исторического периода. Буквально все – от взахлеб читаемых романов до лощеных костюмированных драм – преподносило романтику и Регентство естественной, идеальной и неразлучной парой. Подумайте только о кратком отрезке времени с начала XIX века по смерть Георга IV в 1830 году, когда прозой Джейн Остин зачитывалось первое поколение ее читателей, в моде были платья в стиле ампир, а по всей стране разносился стук колес почтовых дилижансов, а не поездов, тогда первыми вам на ум придут, вероятно, мысли не о войнах в Европе и Америке и не о растущем бурлении яростных призывов к политическим реформам, а о романтике.
Бесспорно, есть нечто бесконечно притягательное – и даже заветное – в ухаживаниях той поры: когда правила помолвки были ясны; когда флирт подразумевал мимолетные соприкосновения ладоней, долгие взгляды и встречи глазами через весь танцевальный зал; когда одиночки отправлялись на поиск не случайных знакомств, а спутников жизни.
Залитые светом сверкающие бальные залы, в которых они общались, создают идиллический фон для романтической сюжетной линии.
Однако же романтические образы эпохи Регентства – будь то на бумаге или на экране, современные или классические, – порою выглядят плодами чистой фантазии. Героини все как на подбор – смелые, независимые и уверенные в себе красавицы. Они уповают встретить любимого и обретают его, даже будучи бесприданницами. Строгие нормы и условности высшего общества им не преграда. И «суженые» им обычно достаются из числа светлейших и достойнейших, так что все заботы о будущем у этих дам часто развеиваются навсегда прямо под звон свадебных колоколов.
Но каково это было в действительности – отправиться на поиски любви в эпоху Регентства? Что реально означало замужество? И не слишком ли далеки от истины так полюбившиеся нам сказки о приятных во всех отношениях свободомыслящих героях и героинях, преисполненных силы духа?
«Эпоха Регентства. Любовные интриги при британском дворе» стали результатом поиска ответов на эти вопросы, за которым мы отправились не только в парадные гостиные, а по реальным бальным залам и будуарам тех лет, описанным так, как они есть, теми, кто обитал там, чтобы правдиво и без прикрас рассказать истории жизни и любви женщин эпохи Регентства.
На страницах книги, в общем и целом, отражен опыт лишь тех, чьи семьи жили в разъездах между фамильными загородными имениями и внушительными особняками в Лондоне; чьи имена и титулы служили пропуском как в королевские дворцы, так и в элитные клубы Альмака; чьих чистых доходов с лихвой хватало на любые прихоти – от оперных лож до рессорных ландо и от экстравагантных балов до приглянувшихся на модных показах первых образцов. Они и только они задавали ритм и правила того мира, который по праву почитали за собственность, и того образа жизни, который зачаровывал даже современников, становясь излюбленной темой сатирических памфлетов и шаржей, а главное – нескончаемых светских хроник в печатных изданиях, отводивших полосы и полосы под освещение их шумных вечеринок и многообещающих флиртов, тайных измен и громких супружеских дрязг.
