Сегодня в моей жизни наступила темная полоса. Можно сказать иначе – жизнь повернулась ко мне не самой лучшей своей стороной. Эх, да что уж там деликатничать – просто пятой точкой моя жизнь ко мне сегодня повернулась!
Утром меня банально выселили. Ну и что, что я уже не учусь в универе? Я ведь не в хоромах каких-то обитал, а в обычной общажной комнатенке – кухня и прочие удобства в конце коридора.
И надо же было подселить ко мне выходца из Африки? Он сразу постелил на свою кровать что-то яркое и полосатое, на стену повесил флаг своей страны и фотографию какого-то мужика в возрасте.
И что из того, что его зовут Бэн? Почему я не могу представиться Хозяином? Ну да, на самом деле меня зовут Борис. Бэн и Борис в одной комнате – ничего интересного. А вот Хозяин и Бэн – интригующе. Тем более, что это старый прикол. Историй на эту тему – вагон и маленькая тележка. Баян!
В конце концов, мы так прожили две недели – и никаких претензий у него не было!
Но нет – какой-то нехороший человек перевел ему слово хозяин. А Бэник побежал жаловаться. Ну как же! Дискриминация и тому подобная фигня. Какая дискриминация? Я, между прочим, честно выполнял свою часть домашней работы! А в его возрасте уже пора понимать шутки.
Разборки и чтение моралей закончились тем, что ночевать мне сегодня негде.
Естественно на работу я пришел в паршивом настроении. Ненавижу её! Ну что может быть хорошего в работе продавца? И вообще, какой идиот придумал, что клиент всегда прав?
Бывают адекватные особи среди покупателей. Бывают. Иногда. Но не все, не все. Основная масса бестолково суетится, напускает на себя вид крупных знатоков всего на свете и пытается купить какую-нибудь фигню подороже лишь бы я не подумал, что у них нет бабок. Как будто мне не все равно?
В общем, когда салон, наконец, закрылся, я, возблагодарив небеса за избавление, решил подумать о том, где теперь жить. Хотя бы до завтра.
Своего жилья у меня никогда и не было, остаться после универа в общаге помогла тетка. Она работает лаборанткой на кафедре прикладной чего-то там. Название кафедры совершенствуется, чуть ли не каждый год, постоянным остается только слово – прикладной.
Отношения с родственницей у меня, мягко говоря, натянутые, но другого выхода нет. Иду к ней.
Конечно, можно было бы перекантоваться какое-то время у Танюхи, но мы неделю назад расстались навсегда. Уже четвертый раз, между прочим. Вот временами нормальная баба, а потом начинается – то не так, это не эдак, прощай навек. Я не спорю. Прощай так прощай.
Но нет, спустя пару недель, у неё появляется потребность меня вернуть. Смешно наблюдать, как дуреха придумывает то одно то другое. Я типа покорно возвращаюсь – пусть мнит себя великим манипулятором – мне не жалко.
А может вернуться по своей инициативе? Нет. Этот вариант совершенно не прокатывает. Когда она меня возвращает – чувствует себя виноватой, обхаживает меня со всех сторон, а я так и быть принимаю все с покорностью. Если я сам вернусь, роли поменяются. Еще не хватало скакать вокруг бабы.
Пойду к тетке. Она состоятельная. У них с мужем две квартиры. В одной сами живут, а из другой сделали офис и постоянно его сдают каким-то мелким фирмёшкам.
Увидев меня с большой сумкой, тётушка нахмурилась:
– Куда ты вляпался?
– Ты не рада видеть единственного племянника? – я попытался уйти от вопроса.
– Даже не знаю, что тебе ответить – тетка вообще не старалась выглядеть вежливой.
Разговор явно не клеился и, в конце концов, я потерял терпение:
– Блин, мне жить негде. Можно поживу с вами пару недель пока найду что-нибудь?
– Нет – отрезала она. Ты знаешь, Пал Палыч будет против.
Просто он меня не любит. И злопамятный! Стоило пару раз пошутить. Дело было так давно, что уже почти неправда. Они даже еще не были женаты!
Да и что такого! Ну, подсыпал ему в коробку с хрустящими подушечками кошачий корм – так он и не сразу заметил.
Когда тетя (тогда еще просто Оля) испекла шоколадные печеньки, чтобы похвастаться жениху, что все умеет – я их слегка усовершенствовал. Зубной пастой склеил попарно и угостил её жениха. К тому времени как она пришла со своей кафедры – он почти все съел. Ну что? Хвалил! Ему понравилось. Я и чаю налил – жалко, что ли?
Конечно, когда я выдавил в заварные пирожные майонез вместо крема – меня разоблачили сразу. Как и с душем! Кто же знал, что если бульонный кубик запихнуть в насадку для душа, то будет так вонять?
Что теперь? Всю жизнь, что ли помнить?
– Да у вас три комнаты – места навалом. Обещаю прикинуться ветошью и не отсвечивать. Буду тихо сидеть в самой маленькой комнатке.
– Старо предание да верится с трудом – тетка была «сама любезность».
– Где же мне ночевать?
– Где хочешь там и ночуй – она попыталась вытолкать меня за дверь.
– Хорошо, я сяду на крыльце, и всем входящим в подъезд буду рассказывать, что ты выгнала родного племянника на улицу.
– Ты не посмеешь – слегка дрогнувшим голосом произнесла она.
– Конечно, посмею – ты же знаешь.
Она знала. И потому задумалась. Я терпеливо ждал. Наконец она что-то решила и стала обуваться:
– Пойдем.
– Куда?
– Увидишь!
Ну, хоть что-то. Наверное, тетка придумала, куда меня пристроить.
