Современное развитие международных отношений ставит перед мировым сообществом важнейшую задачу установления господства (верховенства) права в международных делах. В итоговых документах Всемирного саммита 2005 г. главы государств и правительств подтвердили свою приверженность целям и принципам Устава Организации Объединенных Наций (далее – ООН), международного права и международного порядка, основанного на верховенстве права, что является необходимой предпосылкой для мирного сосуществования и сотрудничества между государствами[1]. Задача соблюдения международного принципа верховенства права обозначена также в Декларации тысячелетия 2000 г.[2], ежегодных с 2006 г. резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН «Верховенство права на национальном и международном уровнях», докладе Генерального секретаря ООН на 66-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН «Распространение правосудия: программа действий по усилению верховенства права на национальном и международном уровнях» 2011 г. В этой связи, как отмечает С. Ю. Марочкин, сформировавшийся в реалиях современного миропорядка принцип верховенства права обрел качество нормоустанавливающего правила международного общения[3].
Соблюдение законности имеет фундаментальное значение для обеспечения устойчивого международного правопорядка, который в значительной мере зависит от общего понимания того, когда применение мер принуждения является легитимным.
Составители Устава Организации Объединенных Наций признавали, что осуществление принуждения может оказаться необходимым для предотвращения и устранения угрозы миру, подавления актов агрессии или других нарушений мира. Применяемое законным и надлежащим образом принуждение является важнейшей составной частью любой действенной системы коллективной безопасности.
Принуждение в международном праве имеет свои особенности, предопределяемые прежде всего характером межгосударственных отношений и методами их правового регулирования. В отсутствие централизованного аппарата принуждения оно осуществляется децентрализованно (индивидуально) государствами, используя механизм контрмер, и централизованно (коллективно) – при помощи институционального механизма международных организаций посредством международных санкций.
Устав ООН определяет четкие рамки для применения принуждения. Запрещая государствам применять или угрожать применением силы друг против друга, Устав допускает лишь два исключения: действия в порядке самообороны в соответствии со ст. 51 и применение на основании ст. 41 и 42 главы VII («Действия в отношении угрозы миру, нарушение мира и актов агрессии») Советом Безопасности ООН мер «для поддержания или восстановления международного мира и безопасности»[4].
Глава VII Устава ООН предусматривает следующие виды международных санкций, предпринимаемых Советом Безопасности «для поддержания или восстановления международного мира и безопасности»: «полный или частичный перерыв экономических отношений, железнодорожных, морских, воздушных, почтовых, телеграфных, радио или других средств сообщения, а также разрыв дипломатических отношений». Кроме того, «если Совет Безопасности сочтет, что указанные меры «могут оказаться недостаточными или уже оказались недостаточными, он уполномочивается предпринимать такие действия воздушными, морскими или сухопутными силами, какие окажутся необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности. Такие действия могут включать демонстрации, блокаду и другие операции воздушных, морских или сухопутных сил Членов Организации». Заметим, что перечень мер, содержащихся в ст. 41 главы VII Устава ООН, не является исчерпывающим. Так, по мнению Ю. Н. Жданова, «многообразие международной жизни может вызвать новые специфические виды санкций»[5].
Таким образом, в арсенале применяемых Советом Безопасности ООН принудительных мер, учитывая их характер, направленность, механизм введения, осуществления и окончания, юридические и фактические последствия применения, можно выделить международные экономические санкции, военные санкции и санкции дипломатического характера.
Анализ современных международных отношений позволяет с уверенностью говорить о значительном применении международных санкций. Так, в течение 90-х гг. прошлого столетия ООН ввела больше режимов международных санкций, чем когда либо ранее. Этот период называют десятилетием санкций ООН[6]. Международные санкции были введены Советом Безопасности в отношении Ирака, Ливии, Ливана, Сомали, сил УНИТА в Анголе, Руанды, Сьерра-Леоне, бывшей Югославии (включая Косово), Гаити, Афганистана («Аль-Каида»/«Талибан»), Эритреи и Эфиопии, Либерии, Конго, Кот-д’Ивуара, Судана, Корейской Народно-Демократической Республики, Ирана. Из последних примеров: в 2013 г. эмбарго в отношении оружия, запрет на поездки и замораживание активов были введены резолюцией 2127 в отношении Центральноафриканской Республики, в 2014 г. резолюцией 2140 – Йемена[7].
Таким образом, если за период с начала своего существования до 1989 г. Совет Безопасности ООН применял международные санкции дважды: в отношении Южной Родезии (1966 г.) и ЮАР (1977 г.), то начиная с 1990 г. и по настоящее время режим международных санкций был введен Советом Безопасности ООН в 19 случаях. Диапазон заявленных целей введения международных санкций при этом непрерывно расширяется, охватывая отражение агрессии, восстановление демократических правительств, защиту прав человека, прекращение войн, борьбу с финансированием терроризма и поддержку мирных соглашений.
