(Чужая) Еще одно название
Любовь за гранью 8
Ульяна Соболева
АННОТАЦИЯ:
Смерть не прощает обмана, её невозможно обвести вокруг пальца, она будет идти за своей жертвой по пятам...Таковы законы природы.
Анна – чужая в мире людей в прошлом, чужая в настоящем для бессмертных. Даже в ЕГО жизни она всегда будет чужой...если только ей не удастся совершить невозможное – разбудить страсть в том, кто давно уже не верит в чувства и какой она будет, последняя любовь Короля?
ПРОЛОГ
Еще утром я слышала журчание воды, шелест листвы и пение птиц. Смотрела, как переливаются хрустальные капли росы на утреннем солнце. Прозрачная, как стекло река, касается моих босых ног. Я вижу своё отражение, как в зеркале. У меня очень светлые волосы и сиреневые глаза.
Я точно не знаю, сколько мне лет..., наверное, восемнадцать, если отсчитывать с тех пор, как я перестала быть ребёнком и стала девушкой.
Я трогаю воду, и она расходится кругами... мне кажется, что там, в водной глади, позади меня не берёзы, а темно–сиреневые обои, картины и смотрю я в зеркало, а не в воду.
День изо дня меня преследуют мысли, что я знаю и иные звуки. Те звуки, которых не должно быть здесь, не существующие в природе. Я знаю языки, которых никогда не слышала...Я вижу лица. Они приходят ко мне во сне. Особенно часто я вижу ЕГО лицо. Я не знаю кто это, но этот человек красив, как дьявол. Хотя, я даже не уверенна, что он человек, а ещё...я знаю, что люблю его.
Люблю с тех пор, как помню саму себя. Иногда мне кажется, что я схожу с ума. Ведь я раньше никогда его не видела. Он живёт только в моих мечтах. У него удивительные карие глаза, бархатные и глубокие, как омут. У него смуглая кожа и черные волосы. Его голос очень низкий и он всегда тихо разговаривает, но от этого звука по коже идут мурашки.
Меня постоянно преследуют мысли, что все это уже было. Эта река, это шуршание листвы...а еще хуже, мне кажется я знаю, что будет завтра. Я вижу, как горит в пламени моя деревня, вижу обугленные трупы моей семьи.
Вижу повсюду смерть.
Я хочу рассказать им об этом и не могу произнести ни звука. Я рисую... все самое страшное я переношу углём на холст и на клочки бумаги. А ведь я умела раньше говорить, я даже знаю, как звучит мой голос, я помню песни, которые пела сама, и которые пели мне. Это был мужчина... он очень похож на меня или я на него. Кто он мне? Почему все эти люди в деревне называют меня Чужая и боятся меня?
Их всех пугают мои рисунки ... они вещие. В деревне меня считают ведьмой. Люди боятся, осеняют себя крестным знамением, когда я прохожу мимо них. Недавно сына мельника сожрала стая волков...а накануне я нарисовала человека, которого огромные чудовища разрывали на части. Люди сказали, что это я призвала хищников к деревне, накликала беду потому что я ведьма.
Мне страшно, что, рано или поздно, они все возненавидят меня и причинят вред моей семье.
– Анна, беги! Беги! Беги!
Я оборачиваюсь, и ветер швыряет волосы мне в лицо. Вдалеке, в вечерних сумерках, на меня надвигаются люди и у них в руках факелы. Много факелов. Я знаю, что они идут за мной.
Я подхватываю длинную, мокрую юбку и бегу, что есть сил. В босые ноги впиваются колючки, ветки царапают лицо, цепляются и рвут на мне одежду. Я слышу голоса все ближе, люди орут wiedźma*1, они размахивают ножами, кольями, вилами. Меня загоняют, как животное, в чащу леса.
Нет, это не моя деревня полыхает в пламени... это я полыхаю, на костре. Они сожгут меня на рассвете. Это мое тело будут лизать языки пламени...Люди не простят мне, что я чужая.
Он никогда не видел столько мёртвых собратьев. Никогда за все годы правления Братством. Эти воспоминания стояли перед глазами короля всегда. Укором и пеленой дикой ненависти. Асмодей не пощадил никого: ни женщин, ни детей. Всех пленных пустили в расход, как только войско Черных и Северных Львов вместе с Нейтралами вошли на территорию захваченных Гиенами и демонами земель. Распластанные тела, развороченные грудные клетки, вырванные сердца и запах мученической смерти. Асмодей подчистил за собой все. Вина падала только на низший клан, следов преступления демона и его свиты не осталось. Виноваты сами вампиры и только. Нейтралы, как роботы, собрали улики и вынесли вердикт оставшимся в живых предателям Гиенам – казнь через сожжение. Полетело много голов. Королю – штраф в размере всех земель в Азии, включая нефтяные вышки и ограничение прав Братства на пятьдесят лет за то, что Влад допустил подобный бунт и чуть не нарушил Маскарад. В этом лишь его вина как никчёмного правителя, которого следует свергнуть с власти в мире смертных, и которому дан испытательный срок. И никакого правосудия над Верховным Демоном. Этот ублюдок снова вышел сухим из воды. Ничего, кроме свидетельства Николаса, но ему не поверили, все его слова поставили под сомнения во время суда. Более того, Верховный судья вменял князю участие в заговоре и обвинял в лжесвидетельстве. На Суде была выдвинута новая кандидатура на правление Братством – Альберт Эйбель, князь Северных Львов.
Но разрозненное, поредевшее и истекающее кровью Братство все же отдало голоса за своего короля, которому присягнули в верности еще при Самуиле. Они преклонили колени, как только Влад Воронов вошёл в здание Суда. Нейтралы были вынуждены подчиниться большинству голосов. В этот момент Влад почувствовал, как в горле стал комок, сгусток вины перед теми, кто ему доверял.
