– Эй, ты слышал? – гулким эхом отражался звук от голых бетонных стен, осыпаясь мелкими прозрачными кристалликами на пол.
– Что? – отозвался низкий голос, от которого эхо было не меньше.
Посреди огромной комнаты, снизу доверху наполненной водой, на холодном кафельном полу лежал парень и смотрел в бесконечно высокий потолок. Такой бесконечный, что казалось, будто пузырьки воздуха, выпускаемые им вверх, никогда не встретят препятствия на своём пути.
– Они говорят мне, что я сумасшедшая.
Рядом с парнем сидела девушка с окрашенными в ярко-зелёный волосами. Мотая головой из стороны в сторону, она наблюдала, как изумрудные пряди подхватывает вода и те причудливо разлетаются, медленно опадая вниз.
– Сумасшедшая не ты. Сошли с ума они, – растянулся в лёгкой улыбке юноша, беззаботно пригладив тёмно-каштановую чёлку ко лбу.
– Все сразу?
– Все сразу.
Парень прикрыл глаза и заложил руки за голову. Девушка резко откинулась назад, тело упало на пол рядом с собеседником, вскинув вверх волной успевшую осесть на кафеле пыль. Зелёные волосы красиво распластались вокруг головы.
– С ума поодиночке сходят… – тяжело вздохнула она.
– Все они сумасшедшие. Все до одного, – улыбнулся юноша. – Ты тоже такой была, одной из них. Вот только ты очнулась, а они всё ещё больны.
Парень вновь распахнул свои большие карие глаза. Длинные тонкие пальцы ловили яркие пузырьки воздуха, завораживающе переливающиеся в тонких дорожках солнечного света, что сочился через ткань плотных белых штор, стоящих на страже широких окон.
– И как же понять? – перевернулась на бок девушка, подложив ладонь под щёку.
– Что понять? – накренил голову в её сторону юноша.
– Ну, кто-то из нас сумасшедший. И это либо мы с тобой, либо весь этот мир… Как же понять, кто?
– А ты оглянись, – вернулся в исходное положение парень, раскинув руки по обе стороны. – Разве всё, что творится вокруг, не является ответом на твой вопрос, кто же на самом деле сошёл с ума?
– Все люди?
– Все до одного.
***
– Что? – Глаза застывшей от ужаса девушки расширялись. – Нет, снова… Не надо! Тэён!!!
[Если другие считают, что ты сошёл с ума, необязательно им верить. Где гарантия того, что с ума сошёл именно ты, а не они?]
День должен был выдаться чудесным. Он мог стать даже немного лучше предыдущих, в какой-то степени. Однако в этой истории что-то должно было пойти не так.
Коридоры университета вмиг заполнились нахлынувшими из всех возможных кабинетов студентами. Очередная пара была окончена, и одним счастливчикам лежал путь в сторону дома, а другим, кому повезло меньше, предстояло ещё сидеть да грызть гранит науки в течение последующих двух часов. Сегодня Ю Нарим входила в состав именно тех, кому посчастливилось возвращаться домой.
Плотный поток машин создавал жуткие пробки в час пик, вновь усиленно таранил главную дорогу, при этом, оставляя прилегающие практически без внимания. Вот он парадокс этого города: вся жизнь здесь протекает вдоль одной единственной главной дороги, лишь выйдя на которую можно почувствовать себя скорее в большом мегаполисе, чем в весьма скромных размеров городке в составе одной основной дороги и пяти улочек на каждую сторону. Город, обежать который вокруг реально за каких-то полчаса.
Большим количеством пешеходов эти места не славились, так как население либо разъезжало в своих огромных «железных коконах», либо усиленно сбегало в города побольше, поперспективнее. Люди всегда рвались в эти забитые до отказа муравейники, где на улицах в любое время дня и ночи на тротуарах не протолкнуться, а воздух переполнен выхлопными газами настолько, что не знаешь, куда бежать и чем подпитывать свои лёгкие. Нарим любила этот город именно потому, что здесь всё ещё было чем дышать. Разве нужно ей было что-то большее от этого места?
Погодные условия располагали. И если утром было прохладно, то сейчас спокойно можно было выходить на улицу в одной футболке, что, собственно, уже вовсю практиковали городские. Яркое полуденное солнце приятно опаляло оголённые участки кожи, играясь золотистыми лучами на огненно-рыжей копне прямых волос, спадающих на плечи. Девушка спешно шагала по тротуару вдоль чёрной кованой ограды родного учебного заведения, перебирая ногами в сторону дома.
– Я тебя очень прошу, Нарим, ну, чего тебе стоит? – зудел над ухом неугомонный парень.
Чон Чонук всё то время, что девушка себя помнит, являлся её одногодкой и, возможно, именно благодаря этому, лучшим другом. Сейчас же, по совместительству, ещё и одногруппником. Надоедливым одногруппником, которому либо конспекты дать, ибо кто-то проспал всю пару, либо реферат распечатать, либо «Я тебя очень прошу, Нарим, ну, чего тебе стоит? Позволь списать у тебя завтра контрольную!»
– А что бы ты делал, если б меня рядом не было? – ворчала девушка, пока парень шастал строго по часовой стрелке вокруг неё то ли гипнотизируя, то ли сбивая с толку.
– Я бы, наверное, учился… – задумался Чон, забавно скрутив свои губки в трубочку.
– Вот не смей сейчас обвинять меня в том, что ты лодырь, – нервно усмехнулась Нарим, поправив полную книг сумку на своём плече.
Чонук, в тот же миг, не растерялся и самым наглым образом отобрал у девушки тяжкий груз, а Нарим прекрасно знала, с какой целью. Именно так этот чертёнок обычно втирался в доверие, находил, так сказать, подход. Но, как говорится, хочешь жить – умей вертеться. Или заставь вращаться других. В случае Чона было, скорее, второе. Он из тех, кто умеет выживать, хватает жизнь за всё, что только можно, и берёт от неё, так же, всё. У него никогда не бывает проблем, ведь он, наверняка, знает, как и кто сможет их решить. Врождённый манипулятор.
