День как-то не задался с самого утра. Может, потому, что было тринадцатое число, да ещё и пятница. Вот и не верь в приметы!
Андрей Михайлович, главный редактор газеты «Городские новости», вызвал меня «на ковёр».
Никакого ковра в его кабинете отродясь не было, а было перед его начальственным, очень величественным двухтумбовым столом особое место, истёртое сотнями подошв. Назывался этот пятачок «лобное место». Именно здесь получали в лоб, в глаз или в ухо нерадивые сотрудники.
Это вовсе не метафора, не образное выражение, – это суровая правда жизни. Когда наш Андрюша сильно разозлится, он позволяет себе рукоприкладство. Дам, конечно, не трогает, но зарвавшемуся журналисту, особенно практиканту, вполне может звездануть по уху. И очень удивляется, когда ему «ставят на вид». Объясняет, что подзатыльники им раздаёт любя, по-отечески. А на родительский подзатыльник кто же обижается?
Думаете, в нашу газету из-за этого никто не идёт работать? Ага, как бы не так… Валом валят! Особенно практиканты. Все студенты хотят на практику распределиться именно сюда, под горячую руку Андрея Михайловича.
В прошлом году мне под большим секретом поведала Людочка, которая стажировалась в отделе культуры, что у молодых журналистов примета уже такая: если Андрей Михайлович своей тяжёлой отеческой рукой отвесит подзатыльник, то звёздная карьера начинающему щелкопёру обеспечена.
– Я так жалею, что не родилась мальчишкой! – искренне вздыхала Людочка. – Девчонок-то он пальцем не трогает…
– Зато кричит на них так, что те сознание теряют со страху!
– Это не одно и тоже! – поучала меня Людочка. – Шеф должен собственноручно «приложиться», причём как следует, только тогда примета действует. Ну, это как посвящение в рыцари…
Ну да. В рыцари. Это мы-то, журналюги, – рыцари? Среди нас, конечно, разнообразный народец попадается – и твари дрожащие, и сволочи продажные, и газетные киллеры, способные одной статейкой навсегда разрушить чью-то карьеру, а то и вовсе погубить репутацию, и просто серые, невыразительные личности, и восторженные идиоты, но рыцарей в общепринятом значении этого слова среди нас, работников пера и компьютера, правду сказать, не так уж много.
Не знаю, может, где-то существуют реликтовые экземпляры, но в нашей редакции таковых точно нет. А зачем? Кому интересен журналист рыцарского толка? Тираж раскупается тем лучше, чем больше в номере «клубнички», неприглядной изнанки жизни, сплетен, слухов, ужасающих драм и кровавых трагедий. И кто же готовит эти кровавые блюда? Мы, журналисты.
А мясники вегетарианцами не бывают.
Сама я не так давно перешла в разряд газетных киллеров. Сама себя назначила таковым. Надоело мне писать о нечастых театральных премьерах и расхваливать то, что на самом деле смотреть было невозможно. Надоело захлёбываться от восторга по поводу гастролей очередной эстрадной бабочки-однодневки, которая губами не попадает в собственную фонограмму, потому что никак не может запомнить слова своих бессмертных хитов. Написать бы всё как есть, высмеять неумеху как следует, но нельзя: такие материалы заказываются и оплачиваются спонсором такой вот «звёздочки», и хорошо оплачиваются. Шеф деньги берёт, а нам приходится их отрабатывать. Ну, что ж, на то мы и работяги.
Месяца четыре назад я имела большую головную боль с такой вот новоиспечённой «звездой эстрады» и её не в меру любвеобильным спонсором. Спонсор этот оказался натуральным бандитом образца десятилетней давности: бритый череп, китайский спортивный костюм, цепь с «голдяком», все дела… Такое ископаемое! Имя чудное – Лесик, хотя официально именовался он Константином. Имя своё, судя по всему, не жаловал. Откликался исключительно на детскую кличку – Лесик. И задумал этот Лесик зазнобу свою очередную «раскрутить» по-взрослому: ну, чтобы клипы хорошие, эфир в прайм-тайм, гастроли, фестивали с обязательными призами… Знающие люди подсказали ему, как такие дела в шоу-бизнесе делаются, и Лесик загорелся: надумал из средненького бандита крутым музыкальным продюсером заделаться. А чего? Не боги же горшки обжигают!
Раскрутку решил он начать с нашего городка. Здесь эту «сладкую парочку» никто не знал, и это было очень хорошо. Не видели раньше наши люди колоритного Лесика, не были знакомы с восходящей звездой, которая раньше, как оказалось, зарабатывала себе на жизнь триммингом, – проще говоря, причёски собачкам делала. Лесик её из собачьего салона красоты забрал, придумал ей звучное имя Ильмира, посадил на твёрдое жалованье десяток девчушек, которые должны были повсюду за ней таскаться и изображать самый настоящий фан-клуб.
А чтобы люди на концерт никому пока не известной Ильмиры валом повалили, Лесик пришёл в газету и предложил сотрудничество: он даёт нам деньги на парочку новых компьютеров, а мы обеспечиваем его «малышке» звёздную карьеру в пределах нашей области.
Андрею Михайловичу такое сотрудничество понравилось, он принял Лесика весьма благосклонно и тут же перепоручил его моим заботам.
Лесик стал сотрудничать со мной очень активно: тут же пригласил в ресторан. Я думала, что познакомлюсь там с Ильмирой, но этого не случилось. На мой вопрос, когда же я смогу познакомиться с героиней репортажа, он ответил просто:
