Молитва при всяком бедствии
Коль уж тебе так часто бывает плохо, ставлю эту молитву прежде других. Что бы с тобой ни случилось, закрой глаза и произнеси. Можешь, впрочем, глаза не закрывать.
Господин воскресения, Друг мой,
мне очень плохо, тоска точит мои зубы.
Благодарю же Тебя, Господин воскресения,
что так наточил зубы мои
Теперь я порву ими всех
наших с Тобой врагов,
видимых и невидимых.
Если бы мой Друг был таким же хлюпиком, как ты, не видать бы нам никакого Пути, никакой Истины и никакой Жизни
Бери с Него пример, и ты будешь воскресать, как воскрес Он.
Он настолько возлюбил жизнь, что, даже будучи предан и до смерти замучен, всё равно вернулся к ней. Не разочаровался, не устал, не махнул на всё рукой. Его в дверь, а Он в окно. Он словно неваляшка. Такого нипочём не возьмёшь.
Пусть мир лежит во зле. Пусть вся жизнь сплошное страдание. Пусть всё ужасно и нелепо. Пусть кругом низость и предательство. Пусть кругом только язычники и безбожники, заслуживающие смерти как награды. Пусть всё так. Но пример Воскресшего всё равно говорит нам, что жить стоит. Что жить можно. И что жить должно. Вопреки всему этому.
Говорят, Лазаря первые десять лет после вознесения его Друга всё время пытались убить. Его ненавидели больше, чем всех других учеников Иисуса. Многие думали, что, убив Лазаря или хотя бы сделав его жизнь жалкой, они опровергнут всё Ииусово учение и покажут, как ничтожно было Его чудотворство. «Мы вернём тебя в ад!» – говорили они. Но Лазарь постоянно выживал и с каждым разом становился только крепче, что ещё больше злило его врагов. Трудно счесть, сколько отравлений он счастливо пережил и сколько колотых и резаных ран у него затянулось. Дом его ночью подожгли, но он и все домочадцы успели выбраться. Однажды его забросали камнями, так что образовался целый холм. А он выбрался из-под камней. Его отправили, вместе с близкими, в море на корабле без руля, вёсел и парусов. А он добрался до Кипра и стал там епископом. Его пытались сварить в котле. А когда открыли крышку, оказалось, что он хлебает суп из самого себя. Ему отрубили руки и ноги. А у него выросли новые. Наконец, ему на площади отсекли голову. Тогда, на глазах у всех, его лежавшее на плахе туловище протянуло руки к отделившейся голове и прикрепило её на место. После этого его стали бояться и оставили в покое.
Молитва – это лекарство от гниения. Принимай его по часам, независимо от твоих преходящих обстоятельств.
Ты должен молиться в определённое время, а не когда тебе будет удобно или когда вспомнишь. А как часы в руках людей, которые могут их менять по своей прихоти, смотри на солнце – его ход установлен самим Творцом, и никто другой его не изменит.
Молись так, чтобы ты это почувствовал, всем телом. Повернись лицом к Иерусалиму. Совершай поясные и земные поклоны. Осеняй себя крестным знамением. Открывай объятия Господину воскресения, Который идёт навстречу твоей молитве.
В течение суток совершай не меньше пяти таких молитв. Пожалуй, не меньше шести.
Говорят, Лазарь после воскрешения молился непрерывно. Даже когда он молчал или с кем-то разговаривал, видно было по его глазам и по всему выражению лица, что он молится. Домочадцы его утверждали, что и во сне он не переставал молиться. Но и положенные по заведённому обряду молитвы он совершал неизменно, на особом коврике, который всегда носил с собой и расстилал, когда наступало время. Рассказывают, что коврик этот соткала сама Богоматерь – Лазарю в подарок. В молитве Лазарь был всегда очень краток. И ещё он любил окружать себя образами Иисуса и Богородицы, а с гибелью каких-нибудь Иисусовых учеников – их изображениями. Когда же его упрекали в подражании язычникам и нарушении запрета на образы, он отвечал, что так для всякого молящегося есть напоминание, что на него смотрят и его видят – Бог и все верные Ему. А даже если молящийся и так помнит об этом, он всё равно кого-то представляет – так лучше перед ним будет правильный образ, написанный очевидцем, а не плод воображения.
Когда бы ты ни лёг и сколько бы ни спал, встань с началом утренних сумерек и до восхода солнца произнеси:
Господин воскресения, Друг мой,
даруй мне воскресение в этот день,
и избавь меня от всякого тления,
и помоги мне совершить то,
ради чего Ты вызвал меня к жизни.
У нас есть только один выбор – воскресение или гниение.
Гнить значит претерпевать распад, разделение, разложение в любом смысле. Разлад между образом и сущностью, между словом и делом, между речью и мыслью, между наслаждением и долгом, между совестью и радостью, между увлечением и заработком, между любовью и страстью, между сердцем и разумом, между желанием и волей, между частным и общественным – всё это и есть гниение. Причём первоначальный, телесный смысл этого явления не замедлит ощутиться вслед за всеми этими духовными, душевными и общественными разделениями как их прямое следствие.
Полнота жизни, напротив, исключает необходимость лгать и бесконечно раздваиваться. Именно поэтому она позволяет человеку сосредоточить так много жизненной силы и даёт всплеск деятельности. Именно поэтому воскресение зачастую проявляется в виде заметного для окружающих успеха.
