Рыжеволосая девочка с голубыми глазами лет восьми бежала по небольшой деревне, стоящей на окраине империи. Меви – так звали эту веселую босоногую проныру в коричневом платье, которая не давала деревни спокойно вздохнуть чуть ли не с самого рождения. Каждый житель знал, что если что-то плохое может случиться, то к этому обязательно будет причастна Меви.
Девочка остановилась у маленького, но ухоженного домика. Перед окнами росли розы, а чуть дальше виднелись грядки. Здесь жила ее лучшая и единственная подруга Ника. В отличии от Меви она всегда выходила гулять в чистом платье, и красивых ботиночках, которые привез ее отец из столицы.
– Н-и-и-ика! – крикнула Меви, стоя за невысоким забором.
– Она покушает и выйдет. – из окна ответила мать Ники. Строгая женщина с длинным редкими черными волосами, острым носом и хмурым взглядом.
"Неужели, и Ника станет такой же ведьмой?" – подумала Меви. Она представила, как короткие густые черные волосы ее подруги отрастают и редеют, как маленький носик заостряется, и улыбка сходит с пухлых губ.
Меви отошла от забора и теперь, в ожидании подруги, большим пальцем ноги рисовала на земле солнышко.
– Привет. – Ника аккуратно закрыла за собой калитку и помахала Меви.
– Наконец-то, сколько можно тебя ждать?
– Прости, сама знаешь, мама меня не выпустит, пока я не поем.
– Ладно, давай лучше за малиной сходим?
– Так ее уже всю собрали. Мы вчера с мамой на поляну ходили, все кусты голые стоят.
– Я одно местечко нашла, там ее полно. – сказала Меви и улыбнувшись ртом с парой выпавших молочных зубов, потянула Нику в лес.
Спустя полчаса они уже шли по узкой тропинке, ведущей их через заросли кустарника и плотно растущие деревья. Ника старалась не испачкать и не порвать платье, она аккуратно делала каждый шаг, из-за чего Меви приходилось часто останавливаться и ждать ее.
– Ника, ты чего там плетешься?
– Мама меня убьет, если я платье испачкаю.
– Ничего ты не испачкаешь, тут немного осталось.
Меви хотела что-то сказать, но оступилась и кубарем выкатилась на небольшую полянку, которая краснела от бесчисленных ягод малины.
– Пришли! – все ещё лёжа на земле, крикнула Меви.
Девочки срывали ягоды с кустов и незаметно продвигались дальше в лес, который становился все темнее и гуще. В какой-то момент Ника опомнилась и увидела, что они уже не на солнечной поляне, а в глубине чащи.
– Меви, кажется, мы слишком далеко ушли.
– Да все хорошо, тут малина даже вкуснее. – ответила Меви, кладя в рот крупную ягоду.
– Мне тут не нравится, хочу домой. – заканючила Ника.
– Пойдем, успеешь ещё домой.
– А если мы потеряемся и нас никто не найдет?
– Не потеряемся, мы по кустам обратно выйдем.
– Нет, мне страшно, давай вернёмся! – Губы Ники задрожали, она была готова расплакаться.
– Иди домой, если такая трусиха, мне больше достанется.
Меви демонстративно отвернулась и быстром шагом направилась в глубь леса, где, как она думала, растет самая вкусная малина. Ника ещё немного постояла, в надежде, что подруга передумает. Когда та скрылась за деревьями, она расплакалась, и, вытирая слезы маленькой ладошкой, побежала домой.
Идти становилось все сложнее. Отовсюду торчащие ветки старались поцарапать девочку, порвать ее одежду и схватить за волосы, но ловкая Меви с лёгкостью уворачивалась от них. Все же она споткнулась о почти незаметное бревно, давно лежавшее в старой листве, и теперь катилась по довольно крутому спуску, стараясь ухватиться за что-нибудь, но ничего не попадалось под руку, от чего осталось только надеется, что склон будет довольно ровный.
В самом низу Меви, впечаталась в старое дерево. Толстым стволом оно остановило девчонку. Она какое-то время приходила в себя, сидя на прохладной земле и прислонившись спиной к дереву-спасителю. Ее платье испачкалась, но не порвалось, что не могло не радовать. Ей попадало только от дырок, которые приходилось зашивать матери, а отстирать грязь она могла сама.
Девочка уже собиралась подниматься наверх, чтобы продолжить свою ягодную трапезу, но краем глаза заметила, как рядом с ней, будто змея, скользит по земле корень. Меви знала, что магия в мире существует, но империя запрещала использовать ее и строго наказывала. Разрешена была только светлая магия и пользовались ей лишь столичные паладины в сверкающих доспехах, да инквизиторы, если на какой-то город нападала нежить.
От мыслей про нежить Меви передернуло. Она видела ее лишь раз, когда они всей семьей ездили в столицу. Путь проходил недалеко от кладбища, куда часто отвозили погибших солдат. Тогда им навстречу ковылял полуразложившийся зомби. Его глаза выели черви, и он пустыми глазницами наблюдал за караваном. Один из стражников спустился с коня, чтобы убить его. Зомби поднял руки, пытаясь поймать мужчину, но одна из них с мерзким хрустом оторвалась. Стражник не стал дожидаться и сильным ударом мечом отрубил ему голову, разбросав куски гнилой плоти по направлению удара. Зрелище было такое же отвратное, как и вонь, исходившая от мертвеца, поэтому Меви уткнулась в живот к отцу и заплакала.
Корень под ногами тянулся в сторону небольшого кустарника в самом конце оврага. Она старалась не наступать на свой указатель и аккуратно шла вдоль него. Раздвинув густые ветки, девочка увидела небольшую лестницу, ведущую куда-то под землю. Она слышала много историй про спрятанные и забытые сокровища, древние пещеры и катакомбы, поэтому такая находка не могла не заинтересовать Меви.
