В седло водрузившись, задумал Бернар,
Сразиться с той нежитью злою,
Что вышла с курганов, развеяв пожар,
Ведь в склепах им нет упокоя.
С отрядом подручных в нетленной броне
Угрюмо он едет на чёрном коне.
Из тёмной дубравы навстречу ему,
Почивший когда-то кудесник —
В отрепье истлевшем бредёт наяву,
Могильной тоски провозвестник.
Пустою глазницей на них он глядит,
Тут конь под героем сердито храпит.
Вот вскинул Бернар на плечо арбалет
И метит в замшелые кости.
В злодействе коварном проведший весь век,
Колдун вопрошает: «Тут гости?
Зачем потревожили вы мой покой?
Мне было так славно в могиле сырой!»
Тут бровь у Бернара чуть-чуть поднялась,
Его в колдовстве обвиняют?
В их землях давно уж молва разнеслась,
Покойников к жизни взывают
Ни люди, ни тролли, ни орков шаман —
Поднялся с кургана Нагаш – некромант!
Чуть скрипнул курок и слетела стрела,
Как стёклышки кости разбились.
На степь наползает зловещая тьма,
Кровь в жилах уже не струилась.
Отряд отвернулся от праха костей,
Скорее бы в Хольмгард, ту обитель людей…
Бернар торопился, за ним и вся рать.
Вдруг окрик, сомненье подкралось:
«Неужто воитель желает удрать?
Меня позабавив немало?»
Бернар оглянулся и меч в руки взял,
Колдун, ухмыляясь, у леса стоял.
Бернар, разъярившись, в галоп поскакал,
Стрела огневая запела.
Кадавр, вновь оживший, подвох ожидал —
Навстречу заклятье взревело.
О чудо – скакун как-то странно бежит,
То вздыбится, то, спотыкаясь, храпит.
Колдун за поводья чужого коня
Рукою коварно берётся.
Конь даже не фыркнул, вот где западня!
Не выдержал латник и бьётся —
Мечом отсекает он руку врагу:
«Неужто его одолеть не смогу?»
Костлявый озлился, ему пригрозил,
Гром грянул – девица предстала.
Дружина вдали, у Бернара нет сил,
А ведьма со стоном шептала:
«Слезай-ка служивый быстрее с коня,
Когда ж, наконец, ты узнаешь меня?»
Бернар, осенённый догадкой простой,
Вдруг вспомнил, полгода уж было,
При свете луны сквозь подлесок густой
В обитель он плёлся уныло.
Навстречу по тропке цыганка идёт,
Рукой поманила, вопрос задаёт.
«Не хочешь ли, рыцарь, свой жребий узнать?» —
И взглядом его ворожила —
Завесу фортуны смогу приподнять!»
Чертовка вопросом смутила.
«А вдруг дни мои уж совсем сочтены?» —
И он отшатнулся, та скрылась вдали.
Вот вновь перед ним та девица стоит
И скулы огнём полыхали.
Деревню спалила, людей не щадит —
Разбой и пожар ужасали.
Из тысячи смертных в живых никого,
Лишь призрак ходячий – колдунья его.
«Запомни воитель, любви не желай —
От женщины примешь кончину!»
Рассыпавшись в прах, не сказала прощай,
Оставив в сомненьях мужчину!
На пепел взглянув, вновь коня подозвал
Бернар, окрестившись, в Хольмгард ускакал.
