Часть первая
Думать надо было
Иногда мне кажется, что я проклят. Не богами, нет, боги не размениваются на мелочи вроде трущего ботинка или телефона, который решает отдать концы в самый неудачный момент. Если бы боги решили мне насолить, они бы давно уже вырезали мою семью, вырвали их глаза и понатыкали бы их на крючки для одежды в прихожей. Боги не стали бы запутывать наушники или менять соль с сахаром местами.
Меня проклял кто-то незначительный, кто угодно, может даже случайно. Бабка , которую я задел сумкой, в попытке успеть на троллейбус, парень, которому я наступил на ногу , цыганка, который я не дал мелочи-все они подумали обо мне что-то плохое , может даже неосознанно, и теперь я иду по черной полосе зебры жизни. Только иду не поперек, а по кругу, закольцевав себя в черную кошку, помноженную на бесконечность.
Или вот кофе. Обычный кофейный автомат, установленный в коридоре техникума, идол невыспавшихся студентов. Сотня человек до меня уже успела взять в нем кофе сегодня и еще больше возьмет после меня.
Я выбрал латте и провел картой. Аппарат пронзительно пикнул, списывая с карточки мои последние кровные, выплюнул сомнительной свежести бумажный стаканчик и забулькал, кажется, нашептывая что-то про признаки делимости. Я постучал себя по левому уху, кофейный аппарат перестал шептать и высвистел замысловатую трель, оповещая весь мир о том, что мой латте готов.
Я взял стаканчик, обжег руку о кипяток, от которого не спасали тонкие картонные стенки, закрыл глаза и вдохнул бодрящий аромат кофе. Вместо кофе в ноздри ударил резкий запах бытовой химии. Я открыл глаза и с недоверием заглянул в стаканчик. На меня ехидно таращились разноцветные мыльные пузырьки. Пузырьки были похожи на глаза огромного паука, который забрался ко мне в чашку и распался на пузырьки и порошок.
Аппарат пробулькал что-то про мойку и ушел в себя.
Кофе, чертов кофе, чертов мир.
…-Не спать!-тряс меня за плечо препод по химии. – Если так рубит-иди выпей кофе, взбодрись!
Иди ты сам…взбодрись.
И снова серое утро, как пепел. Пепел прошлого дня, который почему-то не убрали заботливые небесные руки. Вы же есть где-то там , да? Меняете местами луну и солнце, очищаете небосвод от лишних звезд и играетесь с самолетиками, в которых кричат смешные людишки. А потом смотрите, как другие людишки на Земле ходят, прихрамывая на натертую ботинком ногу, с трудом распутывают наушники и цепляются рукавами за дверные ручки, не замечая над собой темные вихри проклятий.
Безвкусно-бордовый автобус и такие же бордовые сиденья с легкомысленными желто-голубыми треугольниками. Наверное, дизайнер был дальтоник. Да, точно дальтоник. Сейчас же всюду стараются продвигать особенных людей и представителей меньшинств, так почему бы дизайнеру не быть, к примеру, геем-дальтоником, и альбиносом вдобавок? Да здравствует Нетфликс, да здравствует черный, вовсе не расистский , афроамериканский хлеб.
Бесконечный шум на фоне уже не мешал, я привык к нему, поэтому я спал, полностью игнорируя орущего что-то по телефону мужика на соседнем сидении. Его голос звучал где-то на краю сознания, я отметил это сквозь сон, даже не осознав эту мысль. Шуми, шуми, тебе не пробится сквозь мое желание поменьше времени проводить наедине с собой.
Мужик вертелся и прыгал как плохо застывшее желе, почти не контролируя свои движения, поэтому я не стал реагировать на довольно чувствительный удар локтя в бок, но удар повторился снова и снова, исключая вероятность случайности попаданий. Я открыл глаза и посмотрел на кисель, стараясь обнаружить в нем хоть каплю осознанности.
–Просыпайся, приехали!-радостно дохнул перегаром мне на встречу мужик.
Я посмотрел за окно. До конечной и последней остановки на этом рейсе было еще 15 минут.
Убить. Первая мысль была неконтролируемой, она сама появилась в сознании и пошла себя реализовывать. Рука сама собой потянулась к рюкзаку, где лежал нож, а сонные глаза внезапно четко сфокусировались на пульсирующей артерии на шее мужика.
Я остановил руку почти сразу и уселся обратно на сидение с прямой спиной, стараясь убрать руки подальше от рюкзака и от стального ключа к тишине с холодным тонким лезвием. Нельзя. Нельзя. Нельзя.-повторял я в голове. Почему я так остро реагирую? Где ты, батюшка психолог, который под ручку выведет меня в мир нормальных людей?
Он посмел украсть пятнадцать минут сна. Украсть мое время, которое не стоит ничего, но принадлежит только мне, и я не намерен раздавать его , как флаеры.
На месту сну или хотя бы бессознательному полусоннному состоянию на мое ожившее сознание слетелись , как вороны, стаи мыслей, нашептыванием и выкрикиваемых разными голосами. Хотелось достать наушники и спрятаться от них за стеной бесконечного информационного шума, но наушники лежали дома на столе.
Я точно проклят.
Привет тебе, шизофрения, давай танцевать у костра, отбрасывая рогатые тени.
*********************************************************************************************************
–Ну что там?-Тая зло посмотрела на полупрозрачного даже для нее Виэ, который копошился где-то в стене автобуса. Таю бесил безвкусный окрас сидений, их твердость и то, что они вообще оказались в этом мирке. Надолго они тут не задержаться, это точно, но как же все глупо! Подумаешь, прикарманила пару камешков на магическом рынке! Ни в жизнь бы не подумала, что буду удирать от магических стражников, этих слабаков, которые не отличат белый мухомор от белой вавилоны, даже если у них под рукой будет справочник “Все магические растения Темнопдолинска”, авторства Бенефиста Булькающего.
