Весна в этих краях обычно наступает рано, но в этот раз она задерживалась. И хотя с полей снег сошел практически полностью, по ночам с неба нет-нет, да и начинали падать белые мухи, а размякшая за день земля покрывалась ледяной коркой.
В лесах и полях это было обычным делом, но вот в местах, где хозяйничал человек, превращалось в самую настоящую катастрофу. Грунтовые дороги развозило так, что по ним практически невозможно было проехать. Одежда отсыревала днем и замерзала по ночам, если её не успевали высушить. Что тоже было проблематично, ведь дрова из леса были сырыми, разгорались неохотно и горели плохо, а телеги с топливом запаздывали из-за раскисших дорог.
Вот и грелись солдаты Восточной Народной Республики этой ночью как могли – пили пайковый спирт, вообще-то предназначенный для дезинфекции ран, приплясывали на месте, да вспоминали с грустью жаркое лето, жалея что во время него проклинали жару и желали скорейшего прихода зимы. Но больше всего в этот момент они мечтали об окончании караула, чтобы можно было сбежать в натопленную землянку и хоть немного подсушить отсыревшую одежду.
Одного из плясунов звали Иваном. За годы службы он успел убедиться что лучшего способа согреться чем обход караулов не найти, а спирт лучше использовать по назначению. Тем более что не пристало командиру отделения пить будучи на посту.
– Плохой пример, как известно, заразителен, – подпрыгивая при ходьбе то на одной ноге, то на другой, пробормотал Иван себе под нос, – Жаль только что хороший пример так не действует, – добавил он, увидев как в нескольких метрах от него другой «танцор» тайком прикладывается к фляжке.
– Рядовой Михеев! Отставить пьянку во время караула! – шепотом прикрикнул он на него, тихо подобравшись сзади.
Часовой от неожиданности вздрогнул и поперхнулся, брызнув содержимым рта на собственную шинель. Обернувшись и страдальчески посмотрев на виновника потери ценного продукта с немым вопросом «Ну за что?!» в глазах, он уж было открыл рот чтобы выругаться, но увидел кто его окликнул и, резко встав по стойке «смирно», таким же громким шепотом отрапортовал:
– Так точно, товарищ сержант! Виноват, товарищ сержант! Только это не пьянка, товарищ сержант! Это для сугреву, товарищ сержант!
– Ты еще поспорь со мной! – шикнул на него Иван и, посмотрев на дрожащего как осиновый лист солдатика, участливо спросил: – Сильно замерз?
– Так точно, товарищ сержант! – шепотом гаркнул было рядовой, но, увидев его укоризненный взгляд, смущенно добавил тихим голосом: – Сильно, командир. Уже пальцы на ногах не чувствую.
– Ладно, давай в землянку. А то из-за стука твоих зубов ничего больше не слышно, – с деланным недовольством проворчал сержант, отворачиваясь от рядового.
От такого заявления Михеев весь сжался и твердо ответил, нахмурившись и упрямо сжав губы:
– Я пост не оставлю. До смены караула полчаса всего осталось, дотерплю.
– Опять споришь с командиром? – обернувшись, тихо рявкнул на него Иван. А потом увидел трясущегося, но упорно старающегося стоять прямо парня, и, подойдя к нему вплотную, спокойно добавил:
– Ты то конечно сейчас достоишь, превозмогая холод как настоящий герой. А через пару часов после этого наш фельдшер отхватит тебе несколько пальцев на ногах, если не сами ноги, и твою следующую смену придется делить между теми, кто еще на ногах. И мы все будет тебе безмерно благодарны за это.
Пока он это говорил, на лице рядового последовательно промелькнули гордость, ужас, раскаяние и под конец стыд. Шмыгнув носом, он опустил взгляд и задрожал еще сильнее.
– Ну, понял что-нибудь?
– Понял, командир, – ответил парень, не поднимая взгляд.
– Вот и шуруй в тепло, – кивнув в сторону землянки, скомандовал Иван. – А до смены караула я тут сам пригляжу, не впервой.
– Так точно, товарищ сержант, – невнятно пробормотал рядовой. Он еще пару секунд нерешительно попереминался с ноги на ногу и спросил: – Ну, я пойду?
– Иди уже. И фельдшеру ноги не забудь показать. У него были какие-то мази на такой случай, пусть не жалеет их. Так ему и передай.
– Так точно, передам! – уже веселее ответил ему парень, козырнув на прощание. Пробежав немного по окопу, он свернул в боковой проход и пропал из виду.
–Вот же балбес, – добродушно проворчал сержант.
Пареньку только-только исполнилось восемнадцать, и он сразу записался добровольцем на фронт. Родных он лишился за пару лет до этого и с тех пор рвался в бой, отомстить за них имперским захватчикам собственными руками. После двух месяцев подготовки его перевели в отделение Ивана. Вместе с остальными бойцами он успел поучаствовать в нескольких мелких стычках с врагом, а неделю назад их срочно перебросили на передовую и закрепили за ними небольшой участок укреплений.
Задачу им поставили простую – держать врага на расстоянии выстрела. Иван организовал круглосуточные дежурства, расставил сигнальные ловушки в пятнадцати метрах от их окопа на случай ночных диверсий и выпросил у начальства целый ящик отопительных бездымных магических талисманов. За четыре года войны, он успел насмотреться на то, как солдаты болеют и умирают из-за банального переохлаждения, поэтому всегда старался заранее запастись всем, что может пригодиться в хозяйстве.
