***
Золотая рыбка заплыла
В тихий и прозрачный ручеёк.
Где она до этого была?
Что приплыть заставило её?
Иль её заставила беда
Появиться в тихом ручейке?
Или просто мутная вода
Надоела ей в её реке?
Может быть, решила отдохнуть
В глубине прозрачного ручья
И продолжить свой не лёгкий путь?
Ручеёк спросил её: «Ты чья?»
«Я твоя?»– ответила она –
Хочешь, я останусь навсегда,
Если только я тебе нужна?
Домом будет мне твоя вода.
Ты родным моим чешуйкам стал,
Я в тебе сгораю от любви…»
И ручей, подумав, прошептал:
«Что с тобой поделаешь, живи».
***
К чему все эти сложности,
К чему все эти книжности?
Мы, занимая должности,
Исходим из престижности.
Под ярким солнцем мечемся.
Нам счастье в жёны прочится.
И совесть не советчица,
Когда чего-то хочется.
И зло на зло навесили,
Большую тень отбросили,
Потом закуролесили,
Намазывая проседи.
Какую веру встретили
И как её облапили.
Летели гуси-лебеди
В загодконторе в штабели.
***
Он встал на четвереньки и завыл
В проём оконной рамы на луну.
И вой его ночным кошмаром плыл,
Когтями разрывая тишину.
И замирал прохожий на ходы,
Холодный камень ощутив в груди,
Всем существом предчувствуя беду,
Таящуюся где-то впереди.
***
Я совсем недавно с интересом
Наблюдал, как в небе журавли
Над осенним одинцовским лесом
Хоровод прощальный завели.
Ровными красивыми кругами
Небо над моею головой
Крыльями, чтоб взять с собой на память,
Нарезали против часовой.
И кричали, как они кричали
О красе моей родной земли…
И потоки грусти и печали
Медленной рекой с небес текли.
Тут же, неожиданно и дружно,
От родных оплаканных долин,
Потянулись в направленьи южном,
Постепенно встраиваясь в клин.
Не могу к прощаниям привыкнуть,
На душе и грусть и благодать.
И вослед им захотелось крикнуть:
«Прилетайте! Мы вас будем ждать!»
***
Моя – не ваша, ваша – не моя.
Проникнись этой формулой простой.
И, забираясь в дебри бытия,
Живи своей осознанной мечтой.
И радуйся и плач и не робей
И размышляй и вдумчиво твори
И украшайся жемчугом скорбей
И Господа за всё благодари.
«Гимн Одинцову»
Прими от сердца идущий гимн,
Прими любви звучащее слово,
России Великой достойный сын,
Прекрасный город наш, Одинцово.
Ты многим людям родимый дом,
И мы, повторяя снова и снова,
Единым сердцем тебе поём,
Прекрасный город наш, Одинцово.
Трудом и талантом умелых рук
И светом праздников облицован,
Ты самый желанный и верный друг,
Прекрасный город наш, Одинцово.
А если надо вступить в борьбу
И крест понести за Имя Христово,
Мы снова разделим твою судьбу,
Прекрасный город наш, Одинцово.
***
Прислонившись доверчиво к боку Москвы,
Плечи строек расправив легко и толково,
Подрастает, укутанный в зелень листвы,
Мой хороший приятель, моё Одинцово.
Говорю о тебе, потому что хочу
Говорить о тебе, и родном и желанном,
И как друга, тебя потрепать по плечу,
Удивляя чужого чудачеством странным.
Я любил твоих женщин, любил и страдал,
Ты меня посвящал в сокровенные тайны.
Ты, мой город, мне самое главное дал:
Ощущение Родины в мире бескрайнем.
Ты, мой город, меня научил мастерству.
Здесь сложились в стихи мои лучшие строки.
Здесь, купаясь в созвучьях, я просто живу,
Оставляя за скобками смысл их высокий.
А в конце моей жизни, в последних строках,
Я хотел бы, мой город, с тобою проститься
И спокойно уснуть у тебя на руках
И застыть в твоей памяти малой частицей.
***
Жила собачонка на улице грязной.
Не знала уюта, не знала ухода.
И жизнь ей казалась пустой и напрасной,
И очень жестокой казалась природа.
Она не рычала, она не скулила,
В минуты обиды скрывала рыданья.
И, лишь иногда, потихонечку выла,
Споткнувшись мечтою о край мирозданья.
Спала, где придётся, питалась на рынке.
А если прогонят, бежала к столовой.
Ждала, что объедков дадут животинке,
И крысу считала хорошим уловом.
Ждала, что какой-нибудь пьяный и добрый,
Увидев у входа бездомную суку ,
Протянет голодной не ногу под рёбра,
А с чем-нибудь вкусным и ласковым руку.
Собачьи надежды сбывались не часто.
Она не мечтала о многом, но всё же
Ждала, что её непутёвое счастье
Ей тёплую руку на холку положит.
Ни мало её кобельё донимало,
Гоня в тупики, прижимая к забору.
На землю садилась и хвост поджимала,
Да всё понапрасну, одна и на свору.
Потом, отлежаться укромное место
Искала, её после своры знобило,
И там, одинокая горе-невеста
С тоской вспоминала о том, как любила.
Хозяйский красавец, грудастый и смелый,
Ей, как ей казалось, собачьей дурнушке
Оказывал знаки вниманья умело
И искренне-нежно облизывал ушки.
***
И эта любовь для молоденькой суки
Была восхитительным сказочным раем.
Не мысля себя ни минуты в разлуке,
Жила у него во дворе за сараем.
И время пришло, и она ощенилась.
И не было большего счастья на свете,
Что всё это есть у неё, не приснилось,
И муж, и любовь и красивые дети.
Но, коротко, коротко счастье собачье,
Оближешь любимцев, покормишь, согреешь.
А дальше, судьба рассуждает иначе,
И неодолимого не одолеешь.
Ну что, поднялись? Порезвитесь минутку,
Пора на смотрины, на встречу с бедою..
И я поведу вас в отцовскую будку,
К хозяйским рукам у ведёрка с водою.»
Жила собачонка на улице грязной.
Не знала уюта, на знала ухода.
И жизнь ей казалась пустой и напрасной,
И очень жестокой казалась природа.
***
Хорошо ли тебе на земле, Вова?
Ты доволен своею судьбой, друже?
