Старинный одноэтажный дом в прошлом веке был женским монастырём. Куда исчезли монахини – неизвестно, но после того как их не стало, дом заселили жильцами. Кельи были преобразованы в комнаты и в каждой комнате проживала отдельная семья. Коммунальные условия были общими для всех. Жильцы соседствовали дружно, ссор и скандалов между ними не происходило. Одну из комнат занимала старая уже женщина. Звали её Матильдой. Была она одинокой, семьи не имела. Но вниманием со стороны мужчин обделена не была, даже сейчас, почтенный возраст не смог стереть её красоты, которая лишь поблекла под тяжестью лет.
Матильда жила замкнуто, с соседями общалась редко, но, когда общалась, то всегда была добра и приветлива. Её комната отличалась от комнат остальных соседей, было в ней что-то таинственное и загадочное. Когда соседки заходили к ней, то испытывали странное чувство, какое именно – определить не могли, но, общаясь между собой, говорили они все одно и тоже – когда входишь в комнату Матильды, будто бы попадаешь в другой мир. Матильда очень интересовала соседок, им интересно было узнать о ней подробнее, но женщина, пуская их в свою комнату, ничего никогда не рассказывала о себе, её внутренний мир оставался для всех закрытым. И это, конечно же, подстёгивало интерес соседок. От всего, что находилось в комнате – стол, буфет, кровать, пианино, зеркало, посуда – веяло стариной, даже одевалась Матильда по моде прошлых лет. Будто бы она продолжала жить в мире своей молодости, а, возможно, и юности. Соседи её любили, она была доброй и приветливой, но в последнее время они стали замечать за Матильдой странности. Из её комнаты стал доноситься разговор. Матильда с кем-то разговаривала. В этом сначала ничего подозрительно-странного соседки не увидели – ну, мало ли с кем она говорит по телефону, но когда выяснилось, что у Матильды нет мобильного телефона, соседки стали проявлять беспокойство. Одна из соседок решила напрямую спросить Матильду о состоянии её здоровья. Но Матильда, поблагодарив за внимание, ответила, что со здоровьем у неё всё хорошо. Однако, такой ответ не удовлетворил любопытных соседок и они продолжили наблюдать за ней. И вскоре поняли, что у Матильды с психическим здоровьем не всё в порядке. Из комнаты доносился её возмущённый голос, вначале тихий, потом всё громче и громче, даже переходящий в крик. Соседи все высыпали в общий коридор, они хотели войти к ней, но не решались, стояли около её двери и прислушивались. Матильда выкрикивала отдельные и непонятные слова. – Да!… я знаю!… я могу сказать!… это… правда… но… опасно… могу сказать… но боюсь… но я должна сказать… должна… и я скажу… скажу!… я обязательно скажу!… – Последние слова она уже истерически выкрикивала. Соседи терпели, терпели, но когда уже стало невмоготу, решили вызвать врача. Состояние Матильды врачу не понравилось и женщина была госпитализирована в клинику для душевнобольных. Соседкам было очень жаль её, они не могли понять, что же такое с ней произошло, что она вдруг, вроде бы без видимых причин лишилась рассудка. И они пришли к выводу, что, скорее всего, это возрастные изменения головного мозга, ведь ей было уже немало лет. Матильду поместили в клинику, но соседки не забывали её, зная, что у неё никого из родных нет, поочерёдно навещали её и носили гостинцы, надеясь, что она придёт в себя и вернётся домой, но сами слабо верили в это.
В клинике Матильда под действием медикаментов стала намного спокойнее. Уже не кричала, стала адекватной, даже входила в контакт с персоналом и другими пациентами. Лечащий врач уже подумывал о её выписке домой.
Стелла очень любила свою профессию, она мечтала стать врачом, но денег на обучение в университете у неё не было, хватило лишь на получение диплома мед. сестры. Стелла потому и выбрала этот стационар, что считала своим долгом помогать именно таким пациентам, у которых отмечались психические отклонения. Матильда ей сразу понравилась, она очень отличалась от остальных больных, с ней было интересно поговорить и как только у Стеллы появлялось свободное время, она сразу же шла в палату Матильды. Войдя как-то к ней в палату, Стелла очень удивилась, увидев её лежащей на кровати. Матильда лежала, уставившись в потолок и что-то быстро говорила.
– Матильда, с вами всё хорошо? – Стелла наклонилась к ней и тихо спросила. Но Матильда не слышала её, она продолжала бормотать непонятные слова. Вроде Матильда произносила их на родном языке, но Стелла понять не могла. Испугавшись, как бы Матильде не стало хуже, Стелла ввела ей успокоительную инъекцию и женщина тут же заснула и до утра спала спокойно. Стелла даже забыла о произносимых ею словах, но, уходя с дежурства домой, вспомнила о них и решила осторожно спросить.
– Матильда, а что это вы вчера говорили? О чём? Вы произносили какие-то слова? Может, вам чего-то хочется?
– Нет, я ничего не произносила. – Быстро ответила она. И Стелла поняла, Матильда всё хорошо помнит, но почему-то не хочет говорить об этом и не стала настаивать.
